МУЗАФАРОВ БАРИ ХУЗЕЕВИЧ

Я родился 17 июня 1921 года, в самый голодный год в истории страны, старшим ребенком, в семье простого крестьянина Музаффарова Хуппихузи. Моя родная деревня Иж-Байки расположена на живописном берегу реки Иж Агрызского района Республики Татарстан. В наших краях живет трудолюбивый народ, выращивают хлеб, держат домашний скот, птиц. И раньше кто старался и любил труд, тот обеспечивал свою семью на целый год хлебом, мясом, картошкой, молоком и молочной продукцией. Иж-Байкинцы излишки несли продавать на рынок в г. Агрыз. В Агрызе покупали сахар, чай, хлеб, кренделя, чтоб порадовать ожидавших дома детей. Я и сам в детстве немало босиком протоптал эти 15 км.

Фото №90137. Фото. Музафарова М. - мать Музафарова Б.Х, участника Великой Отечественной войны с дочерьми Маулией и Муслимой. 1920-1930 годы

Фото №90289. Фото. Музафаров Х. - отец Музафарова Б.Х., участника Великой Отечественной войны. 1930-е годы

         Очередное испытание на выживание пришло неожиданно. В 1927 году в летнюю жару в деревне был пожар. Дома ветхие, крыши домов соломенные, и в жаре в течение 2-3 часов огонь уничтожил всю деревню. Десятки семей, в том числе и наша семья, остались без крова. Чудом уцелели 2-3 дома у окраины.

         Помню, на следующий день мы голодные дети среди обгорелых бревен искали, и ели печеную картошку и хоть один день мы наелись вдоволь.

Затем были времена НЭПа, в деревнях появлялись мелкие торговцы.

Земля у нас была не очень плодородна, у крестьян хлеба не хватало до нового урожая, поэтому многие крестьяне зимой занимались мелкой торговлей и доставкой, извозом товаров. Иж-Байкинский торговец Мухамметзян доверил Музаффаровым возить товары, возили из Сарапула, Ижевска, Елабуги на лошадях. Иногда длина конных обозов доходила длиной 2 километра. За эту работу  неплохо платили, благодаря  чему мы были сыты, семье стало легче. Все 4 сына деда Музаффара: Мулланур, Муллахмет, Нуриахмет, Хуппихузя были заняты этой работой.

В годы революции отец работал в оружейном заводе в г. Ижевске.

Дед побоялся, что он встанет на сторону «бунтовщиков» и отцу приказал вернуться в Иж-Байки. Послушного отца женили на деревенской девушке Махисрур.

Отец мой Хуппихузя был хорошим плотником. Поставил себе крепкий дом, надворные стройки, развел домашний скот. Начались годы коллективизации, отец не хотел отдавать свое добро добровольно. Но срубы, сделанные для продажи, 2 лошадей, корову, более 10 овечек, дом и постройки были отняты в колхоз. Отец вынужден был жить со своей семьей в бане. После этого отец устраивается на зиму извозчиком в г. Ижевске. Семью надо было кормить. С односельчанином Шигапом Халиуллиным отец решили возить из Елабуги лук на продажу. По дороге возчики остановились в деревне Кыдырлы на ночлег. Но молодежь-комсомольцы донесли до сельсовета, что в деревне остановились спекулянты. А за это раньше сажали в тюрьму. Путников арестовали и закрыли в чулане сельсовета. Был суд, отца посадили на 2 года. Семья, осталась без отца, без дома, без средств к существованию. Чтобы выжить пришлось ходить по деревням, обменять посуду, одежду на хлеб и муку. Так как в семье я был старшим ребенком, мама меня всегда брала с собой.

Мы ходили долго, а дома нас ждали голодные брат Габделхай и сестренки Маулия и Муслима.

Пришло лето. Мы с мамой нанялись леснику Нуретдину жать зерно и косить сено. Малыши собирали ягоды. К концу лета освободили и отца. Мы втроем, папа, мама, я нанимались в соседних удмуртских деревнях жать, молотить зерно, скирдовать солому. За работу мы получали зерном. Обмолотив его, мы были с хлебом на зиму.

В 1929 году, когда мне стало 8 лет, меня отдали в 1 класс Иж-Байкинской школы. Но моя радость была недолго. Через 2-3 месяца меня как «сына кулака» исключили из школы.

Только в 1930 году, когда вышло указание что «за отца дети не в ответе» меня снова приняли в школу. В школе учителем был Габдрахман Ахметшин. Школа была 4-хлетка. Кроме обучения грамоте в школе обучали вить веревки из мочала, делать орудия труда, обучали плотничьим хитростям, строгать, обвязывать метлы и т.д.

После окончания 4 класса, я продолжал учебу в Иж-Бобьинской 7-летней школе. 12 километров мы ходили ежедневно пешком. Здесь учителя Гали и Исмагил давали уроки математики, грамоты, географии, а на уроках труда мы учились делать стулья и т.д.

Мы хвастались перед родителями, предметами, сделанными своими руками, за что получали от родителей хвалу и поощрение.

              Эхо войны

Фото №90079. Фото. Улица дер. Иж-Байки Агрызского района РТ. 2000-е годы

В Иж-Бобьинской школе, где мы учились, учился наш земляк, Герой Советского Союза - Асаф Абдрахманов. Мы дети из Иж-Байки около 20-25 учеников ежедневно ходили в школу пешком. В годы Великой Отечественной войны получивший звание Героя Советского Союза Асаф Абдрахманов окончил эту школу годами раньше.

Иж-Бобьинская школа, богатая своей истории, дала основы знания для будущих работников медицины, образования, ветеринарии, сельского хозяйства, авиации, культпросвет, кооперации. Несмотря на это, директора Иж-Бобьинской школы Хасанова Хуснутдина и его родственника ночью в 1937 году забрали работники НКВД и ГПУ как «врага народа», увезли в неизвестном направлении и они больше не вернулись в деревню.

Жена Хасанова с маленькими детьми продолжала обучать детей по русскому языку, позже она работала в г. Агрызе, была удостоена звания «Заслуженный учитель» и награждена «орденом Ленина».     После успешного окончания Иж-Бобьинской школы, мы с односельчанином Маннаповым Харрисом поступили учиться в Свияжский сельхозтехникум.

Фото №90348. Фото. Музафаров Б.Х. - студент Свияжского сельскохозяйственного техникума во время практики по геодезии. Свияжск. 1939

Меня как отличника учебы приняли в техникум без экзаменов. Зимой мы учились, а летом работали в хозяйствах. Как-то приезжая в очередной выходной, я сразу заметил тревогу и печаль в глазах отца, грусть и слезы у сестренок, понял, что-то случилось. Да, месяц тому назад наша дорогая мама умерла. Так мы осиротели – остались без мамы. На следующих каникулах, я с горечью узнал о смерти младшей сестры Муслимы. Отец уже женился, у нас появилась мачеха. Я отцу обещал, как бы трудно не было, не оставлять учебу. Я свое обещание сдержал. В 1940 году не стало и отца. Мы с Габдулхаем, Маулией остались круглыми сиротами. Мать с отцом похоронены рядом.

Весть о начале войны, я услышал утром 21 июня в деревне Королино Ярского района Удмуртии. Хотя и говорили, что война продолжится недолго, по сводкам из радио наши отступали, оставляя большие города и села. Деревня вместе с мужчинами на фронт провожала и лошадей. Механизаторам-мужчинам, в том числе и мне, дали временно бронь, но это оказалось ненадолго. Вместо ушедших мужей, братьев на заводах заняли женщины, дети. На улицах, на базарах в городах проверяли документы, в случае их отсутствия задержанных напрямую отправляли на фронт. Были случаи укрывательства от армии. Таких судили военным трибуналом. Женщин отправляли на правый берег Волги для строительства окопов. Стали собирать теплые вещи для фронта, варежки, носки, валенки, портянки, все это было по заданию. Сушили картофель, табак.

Повестку о мобилизации на фронт я получил 1 января 1942 года в Малой Пурге Удмуртии. Военком, удовлетворив мою просьбу, разрешил мне сесть на поезд в г. Агрызе. 2 января наш старый паровоз в вагонах для перевозки скота повез нас на Запад. Что нас ждет? Что приготовила нам судьба? Вернемся ли мы обратно? Об этом только одному богу известно. Посреди вагона стояла железная печка «буржуйка», ее тепло обогревает только середину вагона. Будущие воины промерзшую пищу греют на печке. Все молча сидят погруженные в думы. Вдруг что-то грохнуло, поезд как будто споткнулся и резко тормознул. Все соскочили на ноги. Через щель в дверь вагона кто-то прочитал «станция Кукмор». Двери вагонов со скрипом открылись, и была команда «Выходить! Строиться!»

Так началась жизнь по команде. Нас разделили в группы. Я попал в одну группу с Меньшиковым, знакомым по работе в Яре.

Всех нас поместили в казарму, где была раньше мечеть.  С началом учебы нас троих, имеющих уже специальное образование направили в 3 Ленинградское артиллерийское училище. Там меня зачислили курсантом 5 дивизии. Здесь из молодых курсантов меня отобрали для обучения на военных топографов. Обучение было ускоренным. Вскоре начались экзамены, они сводились к стрельбе из пушек на полигоне.

Фото №90084. Фото. Музафаров Р. - участник Великой Отечественной войны. 1941-1942 годы

Фото №90263. Фото. Фахриев Р. - студент Свияжского сельскохозяйственного техникума. 1941-1942 годыОднокурсник Музафарова Б.Х. - участника Великой Отечественной войны.

Фото №90113. Фото. Плетнев Л. и Музафаров Б.Х. - участники Великой Отечественной войны (слева направо). Венгрия. 6 февраля 1945 годаПринадлежало Б.Х. Музафарову - участнику Великой Отечественной войны.

Фото №90096. Фото. Вручение наград Быстровым - командиром 92-го гвардейского Николаевского ордена Суворова артиллерийского полка. 1944

Я испытания выдержал. И нас курсантов, в тот же день отправили на фронт. Когда доехали до станции «Буй» уже стемнело. Пешком прошагали порядочное расстояние, и тут сопровождающий нас командир пустил сигнальную ракету. Из части, расположенной в лесу, ответили ответной  ракетой. Нас уже здесь ждали. Накормили, стали расспрашивать, «Кто? Откуда?». Когда я сказал, что из Татарстана, из Агрыза нашлись два моих земляка, один из Новоаккузино, один из Табарлей. Попозже я нашел односельчанина, работающего на кухне, он был мобилизован из Ижевска, так как рано ушел из деревни, но хорошо помнил моих родителей. Он служил на кухне, был богомольным мусульманином, соблюдал свои обычаи. Старался не есть свинину, где ему найти в военные годы халяльное мясо? Так он перебирался на картошке и каше. Я узнал по его словам, что в этой части служил мой односельчанин Саетгали. Он в одной остановке вышел искать самогонку, отстал от поезда. Затем его арестовали и застрелили как дезертира.   

Нас здесь держали недолго. Вот мы снова в вагонах и едем в неизвестном направлении. Когда проехали Саратов, сориентировались в какую сторону мы едем. Переехав через мост Волги поезд, остановился на станции Энгельс. Мы встретились с эшелоном, который шел со Сталинграда. Состав с  тяжелоранеными солдатами держал путь в тыловой госпиталь. Из вагонов слышен стон, кругом запах лекарств, крови. После этой встречи стало жутко страшно. Сердце сжалось и на душе стало тревожно. Как никак мы идем на смену этим солдатам. Мы идем на встречу со смертью. Мы идем на бой. При разговоре с легкоранеными они отвечают: «Мы немцев то и не видели. Ночью нас выгрузили, отправили в передовую копать окопы. С рассветом немецкие самолеты стали бомбить, и все поле боя было полно убитыми и ранеными солдатами. Многие из нас получили ранения и сейчас нас везут в госпиталь».

Мы снова в пути, проехав немного, поезд останавливается. Остановку эшелона объяснили тем, что на подступе к Сталинграду немцы бомбили станцию и нас отправили обходными путями через Баскунчак.

Зная, чувствуя, что нас ждет впереди, мы медленно движемся под огненным дождем. Погрузившись на баржу, плыли до Астрахани, затем мы на большом корабле спустились на море. Пройдя такой длинный путь, мы добрались до Махачкалы.

Нас высадили на одной маленькой станции между Махачкалой и Грозным. Под покровом ночи на кукурузном поле, подтягивая лошадьми пушки, стали занимать оборону. На небе вражеские истребители следят за каждым нашим движением на земле. Как услышим звуки самолетов, прячемся среди кукурузы. Немцы держат несколько дней в осаде Моздок. А главная его цель – занять Грозный. Идут тяжелые бои. Потеряв много танков, враг был вынужден отступать. Это было 8 августа 1942 года.

 Как меняются времена, меняются люди, их идеи и убеждения. Иначе как можно объяснить то, что когда-то народы всей страны ценой жизни в едином строю защищали города и села Чеченского народа. Через полвека внуки этих же народов превратили в развалины и Грозный и его окрестности. Как это понять?

           Искры надежды

Вражеский самолет разведки типа «Рама» прощупывает каждый метр земли, пролетает над головой, фотографируя местность. По ночам прикрепляют к парашюту освещающее оборудование, немцы освещают места расположения нашей пехоты. Воспользовавшись этим, вражеская пехота идет в атаку и старается занять высоту. Вот уже несколько ночей вражеские войска атакуют высоту Малобек, но наши не сдаются, держат оборону.

Нас с этой позиции ночью перевели на другую позицию, по дороге мы узнали, что мы едем спасать оставшихся в окружении наши войска около Нальчика. Перед нами село Курн. В том селе расположилась наша 59 отдельная артиллерийская бригада. За селом овраг, отступать некуда. Перебравшись через мост, основались на кукурузном поле. Вдруг на поле упал снаряд и кукуруза начала гореть. Мы вместо отстрела, стали тушить пожар, спасая пушки от огня. Пришлось обратно выехать через мост и установить пушки в огороде у села. 

В распоряжении нашей части была машина «полуторка», накануне ее отправили в тыл за продуктами и боеприпасами. Но уже второй день из-за атаки немцев машина не возвращается. Снаряды на исходе, продуктов нет…

Я до сих пор удивляюсь, откуда взялась надежда, сила, вера в то, что мы победим, и будем жить в мирной жизни, когда ты встречаешься с врагом с глаза на глаз, когда жизнь твоя весит на волоске, кругом кровь, ранены или убиты твои друзья, товарищи. Кто зажег нам искру надежды? На что рассчитывали, надеялись? На госпожу Удачу или на бога?

Вот валяются оторванные от пушки колеса, рядом валяются осколки снарядов, тут стонет раненый солдат. Мы совсем оторваны от мира, с пунктом наблюдения, командиром взвода нет связи, работаем в слепую как в мешке. Раненных на лошадях увезли в более спокойные места. Бедные лошади, ни нам, ни им, ни еды, ни сна, ни покоя. С друзьями по бригаде Кондратьевым и Орловым пушки перетаскиваем в сад. А сады плодоносящие, но все деревья ранены, переломлены. Жалко. Пушку установили, а стрелять у нас осталось всего 2 снаряда. Командир собрал всех оставшихся в живых и дал указание: «Ни шагу назад, стоять насмерть!»

Под покровом ночи укрепляем позиции. Работаем без шума, тихо. Но постоянно слышны звуки перестрелки. Вдруг в наш окоп запрыгнул русский солдат средних лет. Он рассказал о том, что он сам из под Ленинграда и попал в плен к немцам, стал уговаривать нас сдаться в плен, будто немцы хорошие, они нас отпустят домой, ничего плохого не сделают. Я хотел, было пустить в «расход» эту «продажную шкуру», но не успел, он сбежал. Однако его уговоры запали в душу нашему Ефимову. «Наши родные места под Смоленском все сожжены, если даже и останусь в живых, мне идти некуда, ни дома, ни семьи» еле уговорили не поддаваться уловкам фашистов. Но все-таки Ефимов решил пойти на разведку к дому, где расположен штаб немцев. Если его как изменника застрелить, поднимется стрельба, но Ефимова предупредили: «Если сдашь наших, думай о будущем!» (А где оно наше будущее?). Но Ефимов вскоре возвратился с планшетом полевого бригадира, палаткой, а на руках хромовые сапоги немецкого офицера.  Полевой планшет – вещь нужная, так как там есть карта фронта, остальные вещи нам и не нужны.

Ночь, темно, слышны звуки канонады пушек. Жуть. Вдруг услышал знакомый голос, оглянулся. Передо мной стоял мой сокурсник по училищу Иван Филлипов. Вот встреча!

Всех нас собрал к себе комиссар: «нам надо уходить в сторону отступления наших войск, собирайтесь! Берите только необходимое». А что у солдата необходимое – шинель и котелок с ложкой. Мы стали отступать по той же дороге. Вот осталось позади село Курн. Это было 14 сентября 1942 года. Шел девятый месяц моей войны.

Вспоминать даты, события, людей при подготовке данного произведения мне помог мой дневник, который я вел с детства по периодам «до войны», «война» и «послевоенное время».

         Мы отступаем

Мы начали отступать. Комиссар подошел к командиру пехоты, взял указание о направлении маршрута. Идем по дороге. Вот наша родная «полуторка»  лежит на боку, шофер мертв, а на кузове кроме кукурузного хлеба ничего нет. Неожиданно мы попали под пулеметную очередь, но каким то чудом мы остались живы. Мы в группе с Генераловым, Ефимовым, Филлиповым повернулись в сторону склона Кавказских гор. Стало светать. Запахло дымом костра. Идем по ориентиру к нему. Вдруг услышали русскую речь. Мы поняли, что это наши и вышли к своим. Здесь подошла полевая кухня. Нас накормили и мы сытые, отдохнувшие пошли в сторону звука петухов. Мы не ошиблись, вышли к деревне, но там не оказалось ни одной живой души. Все жители села, оставив все нажитое, спасаясь от немцев, ушли кто куда. В подворьях не видно скотины, остались куры, петухи, в садах стояли ульи. У меня был небольшой опыт в пчеловодстве. Я открыл ульи, достал несколько рам с медом. Тем временем, кто-то развел костер, кто-то обработал кур. Мы похлебали свежего куриного бульона, поели мед и решили пройти по деревне. Ни одной живой души, даже не видно собак, они тоже видимо ушли за хозяевами.

Над деревней нависла тревожная непривычная тишина. Но это ненадолго, мы только немного поднялись к пригорку, над головами стали свистеть бронебойные снаряды. Под огнем противника мы перешли через реку Терек и расположились во дворе жилого брошенного дома села Средний Урюк. Оставаться в деревне было рискованно, и мы получили задание расположиться на кукурузном поле деревни Верхний Урюк. Под покровом ночи мы установили на поле две пушки и уничтожили вражеский шестиствольный миномет типа «Ванюша». Разъяренный враг отправил на нашу сторону 2 истребителя. Грохот пулеметов, взрыв гранат – все это объединилось в единый кошмар. Мы лежали в окопе, не поднимая головы, рядом со мной мой земляк из Удмуртии Гольянского района рядовой Данилов. Истребители один за другим меняют друг друга.  Наконец, все стихло, каким то чудом мы опять живы!

Мы снова отступаем. Утром туман, дальше 100 метров ничего не видно. Но надо уйти с этого ада. Это отступление не позорное бегство, а хитрый маневр, чтобы избежать многочисленных человеческих потерь.

Вот вышли из кукурузного поля, впереди показалось здание фермы. У усталых полуголодных бойцов появилась надежда найти еду, отдохнуть. Недалеко встали машины с «Катюшами». От прямого попадания одна стала гореть. Пропала надежда отдыха, мы все еще отступаем. Вражеские самолеты беспрестанно бомбят наших зениток. Сейчас они не летят в сторону Грозного, на той стороне на небе черный дым, по ночам виднеется пламя пожара. Мы не смогли укрепить оборону Беслана, отступаем в Алагирском направлении. Не успеваем обосноваться на новом месте и наладить связь снова артобстрел и снова мы отступаем. Обидно. Жалко.

Наши танки перевозят через реку Терек раненых. А мы, обходя подножье гор Кавказа, город Орджоникидзе с юга через день вышли на военно-грузинскую дорогу. Здесь расположился штаб 92-го артиллерийского полка.

В артиллерийском полку

И так, мы бойцы 92-го артиллерийского полка. Идет артиллерийская подготовка. После чего мы два дня отдохнули, наконец, вдоволь поели. На 3-ий день нас погрузили в вагоны и повезли в Бакинском направлении. 1 января 1943 года мы доехали до Тбилиси.

Тут нам провели санитарную обработку: вымыли в бане, сняли вшивленную одежду, подстригли. Одевшись в чистую одежду, тронулись в путь. Проехав Сухуми, Сочи, по берегу Черного моря добрались до Туапсе. Нас около 30 бойцов поместили в деревянном бараке на берегу моря. 23 февраля мы проснулись от звука страшного взрыва, грохота со стороны моря. Все побежали на берег и увидели страшную картину. Вражеские самолеты бомбили корабль, перевозивший раненых. От прямого попадания корабль развалился пополам. И сейчас перед глазами разорванные тела, оторванные головы, ноги, руки. Их тут же окружила стая хищных рыб. Жуткая картина. Через пару дней нас погрузили в баржу, несмотря на то, что ночь и море неспокойное, повезли куда-то. Солдаты не все переносят качку. Сильный холодный ветер. Волна, ударяясь об корпус, мочит брызгами нашу одежду. Утром, без приключений, мы доплыли до Геленджика. Там  объединились с полком, который держал оборону Новороссийского цементного завода. Нас, группу солдат, под командованием взводного М. Рябухина отправили на Лысую гору, на разведку.

Дорога на гору крутая, горную кручу подымаемся, держась за кусты. А в это время немецкие лыжники-снайперы у подножья горы отстреляли нашу пехоту. По дороге тела убитых не счесть, нет времени, и среди камней их негде хоронить. Здесь на каждом шагу тебя охраняет смерть. Если случайно удастся выжить - это великое счастье и чудо. Наши солдаты, стараясь быть незамеченными, поднимаются вверх к Горячему Ключу. Каждый метр подъема дается тяжело.

У боевого друга И.П. Маслова отпала подошва сапога, я мучаюсь с обмоткой. Тут Маслов снял с ноги мертвого немецкого солдата сапоги и обулся. Хорошо, еще размер подошел. Однажды на привале увидев на его ноге трофейные сапоги мне, почему-то стало жалко немецкого солдата. Он же тоже, чей то сын, может быть у него уже семья, дети. Не по своей воле же он пошел воевать. А сейчас мертвый лежит на чужой земле. Здесь его тело – пища для коршунов, ворон. И я вспоминаю свой дом, родственников, которые меня ждут и свою любовь – Таскию, которая обещала ждать моего возвращения. Жди, милая, я вернусь, всем чертям назло! Жди!

Под постоянным дождем пули, тихо, с большими потерями мы продолжали дорогу. Продукты, наши вещи погружены на ишаках. Пронзительные крики ишаков слышны издалека. Ориентируясь на них, немцы начинают пальбу. Так нам от ишаков и польза, и вред.

Питаемся только сухим пайком, забыли уже горячую пищу. В основном паек состоит из сухарей, «американских» свиных консервов. Ну и тут истинные мусульмане отказались, есть свинину. Питались кониной, вынужденно забитой. Видимо, враг не заметил этот перевал, не смог всей техникой помешать нашему передвижению. Мы благополучно добрались до Горячего Ключа и стали устанавливать посты наблюдения и огневые позиции. Враг все-таки учуял нам и открыл огонь, но и наши с криком «Ура!» поднялись на атаку и прогнали фашистов. За рекой, на стороне Краснодара видно зарево пожаров. Видимо, отступая, враги сжигали все.

Ура! Враг начал отступать. В погоне за ним идем через табачные поля. Интересно, как наши скирды соломы у них такие же скирды табака.

Мы уже освободили поселок Лобинский и установили пункт наблюдения в Известковом карьере станицы Крымская. Впереди «Голубая линия» - бетонное сооружение немцев. Мы заняли оборону.

Как-то я пошел, с двумя котелками на руках, за обедом в сторону полевой кухни, на обратном пути передо мной упал минометный снаряд и на мое счастье не взорвался. Бог приберег, я качнул в сторону, еле удержался на ногах, зато в котелок попали комки земли. Наблюдавшие со стороны друзья говорили: «ты, наверное, родился в рубашке, если бы взорвался снаряд, от тебя не осталось бы и следа. Ну, Боря, будешь жить!» голод не тетка, убрали комки земли, и суп пришлось поесть. Затем нам командир дивизии Асеев дал указание с помощником командира взвода рассчитать линию расположения военного наряда. Эту работу я уже освоил в совершенстве. На планшете быстро рассчитал места огневых точек и пунктов наблюдения. По моим расчетам первая батарея сделала пробный выстрел, снаряд упал точно в нужное место и взорвался на вражеской позиции. А я получил благодарность командования.

Мы тихо, но движемся вперед. Позади осталась станица Крымское. Впереди новое укрепление врага 72-114-ая высота. Вечером мы заняли оборону. Со стороны немцев в радиорупор передают русские, украинские песни о партии, о совхозах, рассказывают плохие анекдоты, матерятся, призывают перейти на свою сторону. «Давайте, поженим нашего «Ванюшу» на вашей «Катюше», не вздумайте наступать, не пройдете».

Сейчас уже конец мая – начало июня 1943 года. В это время на моей родине завершили весенние полевые работы и готовятся провести веселый праздник «Сабантуй» - праздник плуга. А сейчас им не до праздников, нам тем более. А здесь совсем другая жизнь. Да его и не назовешь жизнью, когда тебя за каждым углом, каждую секунду поджидает смерть. Это миг между жизнью и смертью. Сможешь обмануть его – ты жив, если нет, то и тебя нет.

Здесь уже новый урожай созревает. Но его убрать нет возможности, под градом пуль и снарядов не до уборки. Местные жители под покровом ночи в тех местах, где заняли наши войска, стараются собрать зерно хотя бы на ежедневное пропитание.  Тысячи гектаров земли пропахано, протоптано под гусеницей танков, сожжено.

Мы идем вперед, постоянно меняя свое место локации. Требуется осторожность и точность.

С утра пришло указание, перейти на атаку. От выстрелов «Катюш» и «Муромцев», от взрывов бомб земля гудит. Небо покрыто дымом, копотью, даже не видно солнца, будто вечер. Пехота, пройдя несколько рядов колючей проволоки, пройдя первый ряд траншеи врага, переходит на второй ряд. Мы, проводя артиллерийскую чистку, готовим дорогу для дальнейшего продвижения пехоты. Постоянно меняем пункты наблюдения. Вот связист подорвался на мине. В один миг на небе появились вражеские самолеты, и друг за другом стали пикировать над нашими солдатами. Появились наши самолеты, завязался сильный воздушный бой.

Пол-Европы прошагали, полземли

Фото №90344. Фото. Музафаров Б.Х. - участник Великой Отечественной войны с однополчанами и чешскими девушками. Чехословакия. Май 1945 годаПринадлежало Б.Х. Музафарову - участнику Великой Отечественной войны. Фотография сделана в городе Леденице.

Фото №90370. Фото. Музафаров Б.Х. (в центре) - участник Великой Отечественной войны с боевыми товарищами Кашурниковым и Ивановым. 1945Принадлежало Б.Х. Музафарову - участнику Великой Отечественной войны.

В этом бою кроме вражеских истребителей участвовало еще 96 бомбардировщиков. Наших самолетов по числу меньше, чем у врага. Но они дерутся отважно, мешая вражеским самолетам атаковать наземные войска. Благодаря смелым, умелым маневрам сбивают по 12 самолетов ежедневно. В этих воздушных боях участвовал легендарный летчик Герой Советского Союза Покрышкин.  В своей книге «Воздушные бои на голубой линии немецкой обороны» он описывает, как летчики спрыгивали с горячих самолетов, как их отстреливали в воздухе. Люди, оставшиеся в воздухе без парашюта, как птицы без крыльев падали на землю.

Все это варварство и дикость фашистов прошло перед моими глазами. И долго мне еще снилось страшным сном.

В 1975 году я ездил на встречу с боевыми друзьями в город Кишинев. Оттуда я привез схему-карту «Битва за Кавказ» командира И.М. Воронова о битвах за Моздок и Малгобек. Эта карта хранится в музее г. Агрыз.

Фото №90116. Карта «Битва за Кавказ. 1942-1943 гг.» командира Воронова И.М. – участника Великой Отечественной войны. Москва. 1975Карта «Битва за Кавказ» о битвах за Моздок и Малгобек принадлежала командиру И.М. Воронову. Привезена 10 мая 1975 года участником Великой Отечественной войны Б.Х. Музафаровым из города Кишинев, где состоялась встреча с боевыми друзьями.

Планы нашего командования оставить в покое город Новороссийск не сбылись. Расстояние между 114 и 72 высотами около 5 км, их разделяет речушка, которую можно перешагнуть. Вот после тяжелых боев телами погибших запрудились воды речки, и река вышла из берегов. Мы ходили утром-вечером через эту реку по ту сторону на полевую кухню. Мы перепрыгивали через разбухшие тела погибших русских и немецких солдат. На солнце от жары тела покойников разлагались, издавая вокруг зловонный трупный запах.

Однажды я сопровождал командира дивизии Асеева на новый наблюдательный пост. Началась перестрелка, и мне на ногу попал осколок мины. Асеев приказал мне немедленно идти в санбат. Из раны шла кровь, был виден осколок, санитары мне рану обработали, осколок вытащили. К счастью, рана была небольшая, перевязали, и я решил остаться в части. Таких легкораненых было несколько человек, и мы ходили помогать поварам, готовить обед бойцам. Через несколько дней наш полк погрузили в вагоны и отправили в направлении Ростова-на-Дону. Таким образом, мы попали в знаменитую Сталинградскую битву, в самое пекло войны.

Однажды в погоне за врагом мы вышли в открытую местность. Получили задание взять оборону. На такой ровной местности трудно найти укромное место для пункта наблюдения, и мы устроились на скирде соломы недалеко от села. Командир Кононов нам, бойцам топоразведки дал указание сделать расчет с указаниями расположения полка и его координат.  Это работа очень ответственная, а срок для этого маленький. Мы стали работать. Враг, видимо, заметил, как мы ходим с рейками, и стал обстреливать нас. Снаряды рвутся то сзади, то спереди, но мы все-таки ползком добрались до своего пункта. Быстро сделали расчеты, и был сделан первый пробный выстрел. 1 и 2 пробный выстрел не поразили цель. Командир полка в ярости стал выяснять, кто сделал расчет. Потом выяснилось, то расчетчик Синицын допустил ошибку ровно на 1,5 км. По моему расчету был сделан следующий пробный выстрел, он попал точно в цель. За выполнение этого задания меня представили к награждению медалью «За отвагу». Через пару дней полк пошел на атаку. Мои расчеты были точными, и снаряды попадали точно в нужную цель.

Немцы отступали, но по пути отступления заминировали дороги, деревни по которым должны были наступать наши войска. Минеры не успевали прощупывать дороги, и наши войска в погоне за врагом попадали в эти «ловушки». Потери были ощутимые.

В скором времени путем усиленных совместных операций мы погнали немцев до Днепра.

Чтобы иметь меньшие потери решили идти по обходным дорогам. Мы форсировали Днепр не у Каховки, а выше по течению у села Лепетиха. Хотя дорога была длинная, мы появлялись в тех местах, где враг нас не ожидал. После сильных боев наш полк освободил Херсон. И за эту операцию главнокомандующий И.В. Сталин по приказу от 13.03.1944 г. объявляет всем бойцам полка благодарность. В честь этой победы в Москве был дан салют из 224 орудий.

Наши войска, теряя бессчетное количество солдат, движутся вперед.

После Херсона получили задание занять оборону вокруг аэродрома Николаевска. Несмотря на натиск наших войск, противник старается мобилизовать свои силы, чтобы не оставлять занятые позиции. Однако сколько бы он не старался не смог удержать Николаевск. Вот она наша сила, сила нашего народа. В Николаевске мы нашли сожженные в сарае тела 23 жильцов. Может быть, они были сожжены заживо?

Гнев и ненависть у жителей к фашистам дошла до предела, в нескольких местах мы видели повешенных немецких солдат. На шее у них таблички с карикатурами фашистов. Даже дети, которые обычно боятся покойников, решив отомстить, хотя бы мертвым немцам суют в рот папиросы, радуются тому, что им они ничего плохого не сделают. Дети, видимо, так выражали свою ненависть и отвращение.

Веселые встречи

Наши войска от Николаевска идут в направлении Одессы. Враг всегда выбирает удобные позиции, и здесь он занял возвышенность, из которой хорошо просматривалась окрестность. Мы забрались на крышу одного из домов у села и устроили пункт наблюдения. В доме кроме старика и старушки никого нет. Нашли картошку, сварили. Но нет соли, а без соли у пищи нет вкуса. Поговорив со стариками, они расщедрились, дали соли и других продуктов. Но нам не суждено было поесть горячей картошки. Немцы заметили нас и открыли огонь из миномета. Нас спас погреб из камня, расположенный во дворе дома.

Наши бойцы, быстро переставляя огневые точки, упорно движутся вперед. В составе немецких войск против нас воевали румынские солдаты. Однако они перешли на нашу сторону, пополняя наши ряды. Сразу же, встав в передовую, в числе первых стреляют в своих бывших союзников. Таким образом, мы пополнили свои ряды, и количество противника стало значительно меньше. За железнодорожную станцию Одессы шли сильные бои.

Под ногами все горит: кирпич и булыжник, с многоэтажных домов, охваченных огнем, идет запах горелого мяса. Наверное, такого мы много видели на войне. Танки и пушки очищают улицы Одессы от немцев. После тяжелых боев дом за домом, улицу за улицей благодаря мужеству наших солдат немцы оставили город Одессу. Мы сейчас уверенно идем вперед на Запад. Вперед, только вперед! Наша цель выгнать этих гадов. Не место им на нашей земле!

Освободив Одессу, полк остановился на берегу моря, на отдых на очень красивом месте. Местные жители в честь освобождения Одессы, устроили настоящий праздник. Народ ликовал. Танцы, песни продолжались до утра. Мы пополнили запасы боеприпасов, продуктов. Впереди стояло большое испытание – форсирование Днестра. Это самое трудное боевое задание.

Качаясь на волнах, борясь с течением, плавая, не можешь стрелять и дать отпор врагу. А он сытый, сухой на том берегу следит за каждым твоим движением. Мы незаметно стараемся подняться по реке вверх. Около села Глинное при помощи парома перевозим 2 пушки на остров, лежащий посреди реки. Они должны прикрывать нас во время форсирования реки. После установки пушек, мы вернулись в Глинное, стали копать в окопы. Не успели закончить работу, вражеские самолеты начали бомбить деревню. В этой битве мы потеряли начальника политотдела и повара. Тела мы их похоронили во дворе этого дома. А мы поднялись еще выше по Днестру, остановившись между городами Дубассар и Григорьеполь, заняли оборону. Река на том месте делает большой поворот. Нас от врага отделяет этот своеобразный изгиб реки. Это место солдаты назвали «аппендицитом». Когда мы ходили с заданием топоразведки, я неожиданно встретил своего земляка из Иж-Бобья Саттарова. Поговорить, общаться не было времени, мы условились встретиться попозже. К сожалению, это была первая и последняя наша встреча. На Саттарова во время ужина попала пуля снайпера. Его раненного отправили в госпиталь. По дороге он скончался. Его похоронили в окрестности в лесочке.

Мой родной единственный брат Габделхай тоже воевал. Обычно письма от него шли по 18-20 дней, а сейчас они стали доходить до меня на 3-4 день. Это очень насторожило меня. Интересно, где же воюет он? На конвертах, кроме войсковой части не разрешали писать ничего. Я попросил написать примерное название городов и сел, где он воюет. Может быть, мы воюем рядом? Обычно письма тщательно проверялись цензурой, и не разглашалось места расположения части. То ли потому что письмо было написано на татарском, то ли по невнимательности цензуры письмо его до меня дошло в целостности. По карте я вычислил, что брат воюет в 40-45 километрах от меня в близи деревень Бычки и Ново-Васильевск. У меня загорелось желание повидать брата. Хотя я и был на хорошем счету у командования, мне пришлось выдумать веские причины встречи с братом.

Вскоре я добился отпуска на 5 дней, получил сухой паек, оформил необходимые документы и ранним утром на машине, едущей в село Раздольное выехал искать брата.

Проезжаю недавнюю передовую, кругом ямы от взрывов бомб, снарядов, после пожара остались только основания домов и торчат печные трубы. На машине 45 км.  дороги, казалось бы не далеко, но она петляет из стороны в сторону, то застревает на «воронке» то меняет направление маршрута. Дальше иду пешком. Представляю встречу с братом. Какой он сейчас? Меня по дороге подобрал солдат с запряженным конем. С разговором и дорога короче, и я не заметил, как добрался до деревни Ново-Васильево.

В душе тревога, если Габделхай написал правильно, если его часть не успели перекинуть в другое место скоро мы два брата должны встретиться посреди этого кошмара. Наконец, приближаются моменты встречи на чужой земле. Как я соскучился по родным!

Габделхаю сообщили, что приехал его брат и ищет его. Вот он бежит на встречу с раскрытыми объятиями, а в глазах слезы. Обнялись и молчим.

«Про тебя пишут в газете, что ты подорвал немецкий танк, и тебя представили государственной награде, а ты плачешь как малое дитя», - подшутил я брата.

В честь встречи брату дали 3 суток выходных. Мы с братом, не обращая внимания ни на взрывы, ни на что, 3 дня провели вместе. Эти дни прошли как один миг. Их командование стало уговаривать меня остаться у них вместо лежащего в лазарете командира взвода. Но я не согласился. Мы с братом решили служить врозь, если что-то суждено случиться, хоть один из нас должен остаться живым. Через 3 дня разошлись.

Нам сильно повезло – мы с братом оба живыми вернулись с войны на свою родину.

На берегах Дуная

Фото №90204. Фото. Музафаров Б.Х. - участник Великой Отечественной войны. Венгрия. 1945

Фото №90153. Фото. Музафаров Б.Х. (слева) - участник Великой Отечественной войны с боевым товарищем Рыбкиным П. Горьковская область. 1945

Через пару дней, утром наш полк перешел в наступление. День ясный, ветер гоняет тяжелый запах взрывов и снарядов  в нашу сторону, дым покрывает солнышко. Пехота под дождем огня переправляется через реку  и гоняет отступающие немецкие войска. Вдоль берега Днепра лежат тела погибших немецких солдат. Многие сдаются в плен сами, добровольно.

Короче, на стороне противника началась паника. Он теряет друг за другом свои позиции. Началась операция «Яссы Кишинев». Наши солдаты, обогнув Кишинев, справа идут за немцами. Мы уже воюем на земле Молдавии. Знаменитая виноградная страна. Но все сожжено, все перерыто.

Заезжаем, в какое то большое село, на пригорке видна большая церковь. Нас останавливают 2 старика и сообщают, что в селе только что были немцы, что эти вандалы отобрали у них все, что осталось, даже кур забрали и скрываются от советских войск на кукурузном поле.

Мы прочесываем кукурузное поле, вдруг вдали заметили бегущие силуэты людей. Мы открыли на них огонь. Когда подошли к ним поближе они сами сдались в плен.

В этом селе лагерь советских военнопленных. Лагерь расположился в сарае для сушки снопов. Сарай вокруг обведен несколькими рядами колючей проволоки. Кругом стоит ужасная вонь, везде валяется рваная одежда пленных, нет места для сна, даже нет туалета. Лагерь уже пуст, немцы кого-то отправили в Германию, кого-то уже пустили «в расход».

  При помощи местного населения, мы арестовали скрывающихся более пятнадцати немцев. Они издевались над пленными, обворовывали местных жителей. Мы отомстили за все, устроили над ними показательный суд и привели приговор к исполнению на месте. 

Начальник штаба Сосковец меня с группой разведчиков отправил с заданием узнать место расположения вражеских войск. Пройдя километров 2-3, вышли к посадке. Шума, звуков выстрела не слышно. Осторожно идем вперед. Впереди виднелся хутор. До смерти напуганная нами женщина сообщила нам о том, что в хуторе немцев нет, одни только солдаты-венгры. Увидев нас, группа венгерских солдат, в количестве 15 человек, решила перейти на нашу сторону. Они воевали против нас, а, сейчас узнав, что Германия проигрывает, решили сделать «ход конем». Начальник штаба «продажных шкур» велел расстрелять на месте. Эту работу поручили мне. Услышав их мольбы, просьбу, у меня проснулось чувство жалости к ним. У них тоже, наверное, есть родители, жены и дети, которые ждут их дома. Мы им велели бежать в сторону леса, а сами стреляли в воздух. Бог им судья, кто прав, кто виноват – знает только он.

Наши войска наступают широким фронтом. У людей появилась уверенность на победу. Мы уверенно идем вперед. Через города Галац, Браэл без особых тяжелых боев вышли на берег Дуная.

Однажды в толпе солдат услышал, что кто-то меня зовет, оглянулся, передо мной стоял мой сокурсник по Свияжскому училищу. Он был из деревни Ашытбаш из Арского района. Хотя и обменялись адресами, обещали друг другу поддерживать связь, нам не суждено было встретиться. Я писал по имеющемуся адресу – ответа не было. После войны написал по домашнему адресу, в ответ мне написали, что Фахриев пал смертью храбрых при боях за Будапешт.

Автобиографию и фотографии своего друга я отдал в музей.

В Югославии широко распространилось антифашистское движение под руководством Б.Тито.

Полк движется в направлении Белграда. При проезде по селу заметили здание пекарни. Вместе с двумя товарищами иду договариваться о выпечке хлеба для нас. В пекарне работают сербы. Старая хозяйка пекарни велела зарезать утят, вынести из подвалов красное вино.

Солдат разместили в одноэтажном кирпичном доме, хозяйка сама осталась во флигеле. Не успели солдаты поесть, как в двери ввалились люди с ружьями в гражданской одежде. Такие же люди окружили дом и сооружения. Оказывается хозяин этой пекарни, когда-то выдал партизан и помог немцам их выловить и расстрелять. Поэтому люди в гражданском преследовали его, но где только его не искали – найти не могли.

Солдаты после обеда зашли во флигель, чтобы поблагодарить хозяйку и увидели ее повешенной. Видимо, почуяв что-то, старуха решила свести счеты с жизнью.

Мы погрузили хлеб в машину и все вместе тронулись в путь. Наш полк расположился в подступах Белграда на поля вблизи Панчево. Через пару дней после успешной операции, был освобожден город Белград. Наши войска вступили на землю Венгрии. Враг уже не тот, что воевал в начале войны. Их солдаты тоже усталые, изо всех сил стараются удержать позиции. Солдат он везде солдат. Он должен выполнять поручения командиров. Ведь немецкие солдаты, тоже выполняя призыв своей великой Германии, идет в бой не по своей воли. В этой войне и немецких солдат немало полегло на чужой земле навечно.

Освободили город Сальнок и идем через город Сегед, в направлении Будапешту. По дороге делаем остановку в большом селении. Село было крепким. Дома большие, добротные. Видимо, жили трудолюбивые люди, но, к сожалению, не видно ни одной живой души. В хозяйственном дворе стоят колесные трактора, сельхозмашины, коровы, множество свиней, даже висят в подвале 2 копченые туши свинины. В садах переспелые фрукты, виноград, яблоки – все это бесхозно. Видимо, все перепугались и от страха сбежали спасаться.

В дубовые бочки налили вина, забрали необходимое количество продуктов и продолжили путь. В другом хозяйстве встретилась молодая семейная пара. Они родом из пригорода Одессы, были изгнаны немцами и обосновались здесь, а сейчас боятся возвращаться домой. Я им предложил погрузить все вещи на телегу и на лошади поехать домой, сейчас есть такая возможность. Полк около Будапешта взял оборонные позиции. На правом фланге расположилась Румынская армия. Вот так оно, воевавшая, когда-то против нас армия, повернув пушки, автоматы в другую сторону, встает вместе с нами против немецкой армии. Окрыленные победой идем вперед. Впереди красивая река Дунай.

Нам нужно перебраться на ту сторону реки. До утра тронулись в путь, но не тут то было. Только успели погрузиться на плоты, полк попал на засаду немцев. Несмотря на ожесточенные бои немецкой эскадрильи, и наземных войск наши в нескольких паромах успели добраться до берега. Обосновавшись там, они дали нашим солдатам возможность форсировать Дунай. С большими потерями с обеих сторон, цель была достигнута – враг изнан с той стороны Дуная.

Мы заняли город Секешвехервор, обходя Будапешт с запада, через село Чаванка. Накануне нового 1945 года, расположили свои пушки вокруг города Будапешт, и готовились к штурму города. Наши разведчики выяснили, где как расположены войска противника. Тяжелой артиллерией перестрелки в городе невозможны, поэтому получили указание взять город в кольцо. Советское командование приказало город не разрушать. «Катюши» окопались в землю и тщательно замаскировались от вражеских самолетов. Над городом день и ночь летят самолеты-разведчики. Мы гонимся за врагом «по пятам». Враг, как раненый зверь, в ярости кидается на наши войска. Мобилизовав, последние силы рвется в бой, но под натиском наших вынужден отступать. Ему удается вернуть себе Секешвехервор и берет в окружение наши войска у озера Балотон.

На помощь, оставшимся в осаде нашим войскам пришли «Катюши» и танки, что в корне изменило ход событий.

Воодушевленные успехами на озере Балатон, вражеские самолеты стали разбрасывать листовки различного содержания, будто «вы окружены, сопротивляться нет смысла, переходите в нашу сторону». Будто, пленных сразу отпустят на волю, дадут жилье, и они счастливо будут жить в Германии. Бросают карикатуры с портретом И.В. Сталина, как будто он в тюрьме, будто колхозы разваливаются, колхозники живут в голоде.

Некоторые бойцы поддавались этой агитации. Солдаты стали убегать, чтобы остаться на этой земле. Новый год мы встретили в Будапеште.

Впереди – Вена

Мы с победой идем вперед. Впереди город Вена. Вена – красивый город, воспетый Штраусом.

Наше командование, чтобы не разрушать город, чтобы мирно решить вопрос, отправил 2 раза парламентариев в сторону противника. В оба раза получили отказ, да еще в последний раз убили нашего.

После этого советская армия день и ночь стала держать город под прицелом. Своим солдатам, оставшимся в осаде, вражеские немцы бросали из парашюта продукты питания, боеприпасы, одежду.  Их тут же уничтожали наши зенитчики. Идут ожесточенные бои. Враг, несмотря на то, что сидит в окружении наших солдат, не хочет сдаваться. Им сейчас тоже нет выбора: или погибнуть от пуль советских солдат или же сдаться в плен. Им не хочется ни того, ни другого, и решили вырваться из окружения путем психологической атаки. Однажды ночью, несмотря на беспрестанную стрельбу, по нескольким улицам одновременно немецкие солдаты рванулись бегом в одном направлении. Как весенний горный поток они хотели рвануть и порвать кольцо окружения. Это было похоже на полет ночных бабочек около костра. Зная, что опалятся крылья, бабочки, идут на огонь, зная, что не смогут прорваться, также враг шел на нас.

Несмотря на весь этот кошмар, Вена была взята. На следующий день, когда враг был уничтожен, мы зашли в город. Колоннами встречаются немецкие военнопленные. На улицах города количество лежащих мертвых не сосчитать. Оставшиеся в живых жители собирают тела мертвых и складывают как дрова. Затем их грузят в машины и увозят хоронить. На крышах домов, на деревьях висят остатки грузов, вещей, выкинутых из самолета. 

Жители выходят на улицу с протянутой рукой с просьбой дать хлеба, или накормить их.

В приказе за 77 главнокомандующего маршала Советского Союза И.В. Сталина говорилось, что немецкая армия во главе генерал-полковника Пфеффервальденбурга сдался в плен всем составом в количестве 11 тысяч солдат и офицеров и  всем орудием. Это была большая наша победа. Постепенно разлагалась мощь немецкой армии. Многие пали на полях сражения, впали в плен, кто-то почуяв конец войны, убегали на Запад.

А война все продолжается. Остались случаи, которые интересно вспомнить. 

Однажды начальник корпуса с комсоставом решили отметить День Советской Армии и это приурочить к взятию города. Тогда наша часть располагалась в с. Пилешвылешвар. Мне тоже дали приглашение. Для смелости в начале мне товарищи налили стакан спирта. Еле выпил  полстакана неразведенного спирта и пошел в клуб. Там были накрыты столы, меня посадили, чуть ли не «в красном углу». На столе фрукты, жареный поросенок, шнапс и шампанское. Такой еды в годы войны давно уже не видели. Закусив, видимо повлиял выпитый спирт, набрался смелости и предложил выпить шампанское. Меня, почему-то остановили, но я уже был храбрым, схватил бутылку шампанского, засунул в карман шинели и ушел.

Это, видимо, увидел начальник штаба и отправил старшину искать меня. К тому времени мои друзья уже «оприходовали» шампанское. А старшине они устроили «темную». Вот что получилось из шутки.

Меня посадили в кладовку и дали 5 дней ареста. Через сутки ко мне приходит старшина и говорит: «Выходи!». Я говорю: «Нет, пусть меня выпустит тот, кто меня сюда посадил». Я так и не вышел. Мне принесли поесть, дали шубу, чтоб укрыться. Вечером пришел полковник штаба Сосковец, сам открыл дверь и говорит: «Иди, татарин-барин, ты свободен» - улыбаясь, похлопал меня по плечу и ушел.

Под натиском авиации сверху, враг уже отступал, а самолеты летали над полем боя волнами. Бомбили тысячи бомбардировщиков. Враг уже бежал обратно, мы еле успеваем за ним. Дороги плохие. Иногда местные жители на лошадях перевозили нас от села к селу. Все уже воевали на последнем вздохе, чувствуя скоро конец войны.

На основании приказа № 329 от 3 апреля под подписью И.В. Сталина нашему полку была объявлена благодарность.

Последняя точка

Фото №90374. Фото. Музафаров Б.Х. - участник Великой Отечественной войны с боевыми товарищами Коднянским Л., Голясеевым Н., Синицыным С. 1945Принадлежало Б.Х. Музафарову - участнику Великой Отечественной войны.

Конец апреля. Марш подходил к концу. Далеко осталась родная земля.

Немецкие войска группами сдаются в плен. По дороге, по обочине дорог больше встречается брошенная немцами военная техника, автомашины, пушки, мотоциклы. Сейчас войска противника в основном состояло из стариков и подростков.

На Чехословацкой земле у нас состоялась встреча с нашими тогда союзниками – Американскими солдатами. Это было в городе Леденице. Хотя и не знали языка, отношения были дружественными, объяснялись языком жестов. Американские солдаты угощали нас обедом. Они расположились недалеко от нас в городе Чешско-Будаевице. Мы общались, ходили, друг к другу в гости.

Хозяин,  у кого остановились наши солдаты, работал машинистом на железной дороге. У него есть свое подсобное хозяйство. Мы восхищались его старанием и умением вести хозяйство. От него можно поучиться многому. В подворье держат крупнорогатый скот и птицу. Скотный двор по кормлению, доению, уборки навоза механизирован. Даже сено из сеновала подается по транспортеру. Каждый день утром двор промывается водой, сточные воды с хозяйственного двора, со скотного двора стекают в канализацию. Везде царит чистота и порядок, обилие цветов. Город Леденицы расположен на склоне Карпатских гор. Вода с горных ущелий по каналам поливает поле, луга. В этих водах очень много рыб. Лови, пользуйся.

Полк здесь устроил временное жилье и баню. Мы отдыхали, набирали силы для решающего броска. Сколько мы будем здесь – никто не знает, так и неизвестен день решающей атаки. Все ждали. Мы ходили и в соседние села. Однажды услышали на опушке леса русскую речь, и вышли в одно хозяйство. Оказывается, хозяйка, эвакуированная из Польши, - не плохо знала русский язык. Она сказала, что у нее в сеновале поселились и прячутся солдаты. Почему солдаты одеты как мы? Мы вилами переворошили все сено и никого не нашли. Это оказались «власовцы». Увидев нас через крышу, они ушли в лес. Наступил конец апреля 1945 года. Видимо, мы выполнили свою миссию, нам было приказано вернуться на Родину. Таким образом, принесшей человечеству столько бед, унесшей миллионы жизней, оставившей миллионы сирот, разрушившей сотни тысяч городов и сел войне была поставлена точка. Война показала силу и мощь, единство советского народа.

Фото №90158. Фото. Музафаров Б.Х. - участник Великой Отечественной войны. 1945 Принадлежало Б.Х. Музафарову - участнику Великой Отечественной войны.

Фото №90259. Фото. Сосковец В.И. - начальник штаба 92-го артиллерийского полка и Ахрамиев - командир дивизии. 1945

Наш полк с победой возвращается домой. С каждым пройденным километром все ближе Родина. Последней остановкой возвращения в мою Родину был г. Кишинев. Здесь мы остановились для освобождения Молдавии от бандеровцев.  За время моего служения в г. Кишиневе вышел второй приказ о демобилизации. Так как я имел сельскохозяйственное образование, мне предложили возглавить подсобное хозяйство при командовании армии. Но моя душа рвалась на свою Родину. Ехали через Москву. Здесь я встретил фронтовых друзей, демобилизовавшихся вперед меня. Они все собирались поступать в высшие учебные заведения Москвы.

Меня дома ждала моя сестренка-сирота Маулия, моя любовь Таския. Представляя встречу, я рвался в Агрыз.

Наконец, я в Агрызе. На своей родной земле. У вокзала я встретил односельчанина Хази Юсупова, он на лошади приехал по своим делам.

Таким образом, на 1447-й день своего выезда из дома живым и здоровым добрался до своей родной деревни Иж-Байки.   

Дома

Фото №90352. Фото. Музафаров Б.Х. - участник Великой Отечественной войны с женой Таскией и сыновьями Тафкилем и Рафилем. 1950-1960 годы

С 1950 г. до 1958 г. работал председателем колхоза им. Ленина Ново-Бизякинского сельского совета Агрызского района. В 1958 г. работал инструктором в РК КПСС. Был избран секретарем первичной партийной оргнизации колхоза Коммунизма села Табарли. В 1960 г. вернувшись в г. Агрыз, пошел на работу в РАЙПО на должность председателя коопсбытсекци по организации закупок и реализации излишек сельскохозяйственных продуктов населения через торговые сети. Со строительством Универмага  был переведен директором Универмага со всеми его магазинами, потом Завторгом района. В 1977 г. был назначен директором хлебопищекомбината. В 1981 г. вышел на пенсию.

Фото №90186. Фото. Музафаров Б.Х. - участник Великой Отечественной войны с семьей и семьей брата. 1940-е годы

По следам войны

     После войны прошло достаточно много времени, но дружба заколенная войной с каждым годом крепнет. Верность своим обещаниям поддерживать связь и в мирное время у нас осталось. Мы, ветераны ВОВ, уже стареем, многих уже нет в живых. Но мы не забыли о боевых друзьях. Один из моих боевых друзей, бывшей начальник отделения связи - Нежников Д.М., в настоящее время живет в городе Москве. Кто бы не ездил в Москву из нашей семьи, все останавливаются в гостеприимной семье Нежниковых.

       На кануне 30-летия Победы в Великой Отечественной войне Нежников сообщил фронтовому другу, бывшему начальнику разведки, проживающему в городе Иваново - Рябухину, что я жив, здоров, живу в городе Агрыз.

Фото №90211. Фото. Музафаров Б.Х. - участник Великой Отечественной войны на демонстрации, посвященной 30-летию Победы. Агрыз. 1975

       По приглашению Совета ветеранов полка мы все встретились в городе Кишиневе на 30-летии Победы.  На встречу я ездил с женой Таскией и братом Габделхаем, который  тоже воевал в этих краях. Прошло более четверти века, когда-то прошедшие все тягости войны и делящиеся кусок хлеба, привыкшие видить друг друга только в военной форме, молодыми, узнать в толпе пожилых людей было не легко.

Фото №90270. Фото. Музафаров Б.Х. - участник Великой Отечественной войны с однополчанами у могилы Лебедева П.И. Кишинев. 1985

Фото №90280. Фото. Встреча однополчан. Таганрог. Май 1986 года

Фото №90285. Фото. Встреча однополчан из Кишинева со следопытами-комсомольцами в музее. Николаев. 1976

Фото №90292. Фото. Памятник Героям экипажа танка, пропавший без вести при Яссы-Кишиневской операции. 1970-1980-е годыПамятник освободителям города «Танк» Т-34 под номером 720 установлен на постамент в 1970 году. Данный танк был подбит в боях в ходе Ясско-Кишинёвской операции во время Великой Отечественной войны. Экипаж танка был поднят с р. Днестра.

       Вот мы в аэропорту города Кишинева. Среди сотни встречающих надо узнать встречающего тебя фронтовика. Но мои опасения были напрасны, идущего мне на встречу фронтовика в орденах и медалях Ивана Петровича Зубенко я узнал издалека. В этот вечер мы все из нашего полка собрались в ресторане. У всех много было что рассказать друг другу. Почти всю ночь мы не смогли уснуть. На следующий день, 9 мая, мы фронтовики 92 артиллерийского полка 3-го Украинского фронта 10 стрелкового полка на автобусах поехали по местам наших сражений.

 Эти места было уже не узнать, города, села вновь построены. Но в памяти восстанавливаются картины тех военных дней. Вот мы стоим на Днестре, у того поворота реки «аппендицит».  На возышенности, на постаменте стоит легендарный танк военных лет. Трое бойцов с этого экипажа удостоились звания «Герой Совесткого Союза».  Ниже расположен памятник трем женщинам-летчицам. Здесь полностью восстановлены места расположения командного пункта наблюдения, места расположения батарей и пушек. Земля вся усыпана осколками пуль и снарядов. Несколько осколков снаряда я взял на память, и передал в Иж-Бобьинский школьный музей, где я учился.

       Здесь на этой земле остались лежать мои однополчани-земляки из Иж-Бобья: Саттаров Ш. из города Агрыз, Губайдуллин. Все они похоронены в братских могилах.

Фото №89998. Фото. Братская могила на Голубой линии. Крымск. 1986Последняя позиция обороны фашистов на Кавказе. Похоронено более 4000 воинов. В 1942 году немцы построили высоко эшелонированную, оборонительную линию - названную "Голубой", так как она символически связывала два моря Черное и Азовское. Состояла она из минных полей, дотов и дзотов, противотанковых рвов и т.д.  Все это немцы построили для того, чтобы не отдать оккупированный фашистами Новороссийск Советским войскам и не открыт им проход далее на Крымский полуостров. За прорыв этой оборонительной линии разыгрались ожесточенные бои. В том числе на территории Крымского района Краснодарского края. При подходах к Крымской была создана система плотного огня. Подступы прикрывались минными полями и проволочными заграждениями. За безымянную высоту, близ села Экономическое, велись особо ожесточенные сражения. Много раз переходила из рук советских, то фашистских войск. Сотни самолетов, танки, минометы сутки напролет беспощадно молотили эту многострадальную землю. В воздухе одновременно было до сотни самолетов. Самое крупное воздушное сражение произошло здесь, на Кубани. Бои за высоту длились несколько дней, на одном только участке высоты пало более 16000 бойцов Красной армии. Именно поэтому в народе эту возвышенность называли в народе "Сопкой Героев". Разгром "Голубой линии" был завершен в Темрюке. В боях за прорыв "Голубой линии" погибли 24 тысячи солдат. За эти бои 47 воинов стали Героями Советского Союза.

Фото №90003. Фото. Братская могила. Крымск. 1980-е годы

Фото №90404. Фото. Музафаров Б.Х. - участник Великой Отечественной войны с ветеранами у памятника. дер.Бычки. 1980

Фото №90021. Фото. Музафаров Б.Х. с сослуживцами Фабристовым Ю.В. и Погореловым В.А. Таганрог. Май 1986 года

Фото №90265. Фото. Музафаров Б.Х. - участник Великой Отечественной войны с однополчанами. Таганрог. Май 1986 года

Фото №90012. Фото. Возложение цветов памятнику павшим в годы Великой Отечественной войны. с.Гизель. 1980-е годы

       Когда мы разъезжались по своим родным местам, то мы, фронтовики-однополчани, условились встречаться на этом месте через каждые пять лет. На такие встречи фронтовых друзей я ездил в 1975, 1980 и 1985 годах.  Но обидно то, что с каждым разом количество приезжающих на встречу становилось все меньше и меньше. Со временем поменялась политическая обстановка и отношения Украины и России. Введение визового режима, иностранных паспортов, затруднили посещение мест боевых действий. Я с братом Габделхаем успели побывать на памятных местах и в музее в Дубассарах, Григориополе, Бычках, Бендерах, Тирасполе, Кошицах. При посещение этих мест, перед глазами восстанавливались картины тех кашмарных дней и сердце обливалось кровью.

Фото №90328. Фото. Первая встреча с командиром взвода управления топоразведки полка Воронковым. 1970-е годы

Фото №90340. Фото. Музафаров Б.Х. с разведчиком Амосовым А.С. Целиноградская область, ст.Шартанда. 1984

       Наш земляк из Бугульмы – Осипов Анатолий после войны женился и остался в городе Кишинев. Я у них побывал в гостях. Один раз я пригласил на встречу своего свата из Мордвы, тоже фронтовика Сибгатова Галия со своей супругой.

       При любом удобном случае, я пока жив старался навестить братские могилы, где был  и похоронены наши боевые друзья. В 1986 году, когда я был на лечение в санатории "Волна", которое находится на берегу Черного моря, то я вновь прошелся по боевым местам. Побывал в городе Туапсе, у памятника в честь моряков-участников ВОВ и сфотографировался на память.

       При возвращении остановился в городе Краснодаре, был в станице Крымская на той высоте, которую защищали. Всюду на местах больших сражений установлены памятники.

       Не всем удалось пройти по дорогам войны, вернутся живыми с войны и после стольких лет мирной жизни пройти по этим военным тропам.     

       В октябре 1987 года я получил письмо от Ивана Маркина, начальника штаба 1-ой дивизии, проживающего в городе Анапа. В письме говорилось о том, что по решению Совета Министров и по решению Чечено-Ингушского и Северо-Осетинского обкомов партии оргнизуется встреча ветеранов 92-го гвардейского полка.

       Я нераздумывая поехал на встречу. До Моздока ехал на поезде. Здесь меня встретили военные друзья: Маркин из Анапы, Штепельман из Воронежа, Тимофеев из Ростова-на-Дону. Эти встречи надолго останутся в моей памяти.

Фото №90417. Фото. Музафаров Б.Х. - участник Великой Отечественной войны. Чечено-Ингушская АССР, Наурский район. 1980-е годы

Фото №90412. Фото. Музафаров Б.Х. - участник Великой Отечественной войны. Чечено-Ингушская АССР, Наурский район. 1987

Фото №90074. Фото. Ветераны Великой Отечественной войны на демонстрации, посвященной к 40-летию Победы. Кишинев. 1985

Фото №90087. Фото. Делегация 10-го гвардейского стрелкового Будапештского корпуса со школьниками. Ардон. 1980-е годы

Фото №90140. Фото. Памятники Солдату - "Алешке" и "Т-34-85" в мемориале "Сопка Героев". Крымск. Май 1986 года

Фото №90207. Фото. Музафаров Б.Х. - участник Великой Отечественной войны. Крымск. Май 1986 года

Награды

Фото №90245. Награды и пиджак Музафарова Б.Х. - участника Великой Отечественной войны. 1943-2014

Фото №90250. Награды Музафарова Б.Х. - участника Великой Отечественной войны. 1943-2014

Фото №90173. Фото. Музафаров Б.Х. - участник Великой Отечественной войны в День Победы. 2010

За все мою деятельность в жизни общества был награжден следующими наградами: орденами:  Красной Звезды, Отечественной войны II степени; разными медалями: юбилейными медалями за Победу, Вооруженным силам, 100-летие В.И. Ленина, за освобождение Белграда, за взятие Будапешта, Вены, Австрии, за оборону Кавказа, за Отвагу.

Умер в сентябре 2014 года, похоронен в д. Иж-Байки Агрызского района.