Родилась я в семье военнослужащего. Отец мой, Мустафин А.Т., окончив Московскую военную академию имени Фрунзе, живым и здоровым вернувшись с финской войны, служил в Ленинграде. Ушёл на фронт, по маминым словам, в тот же миг, когда объявили войну. Погиб в 1942 году под Ленинградом в звании подполковника и посмертно награждён орденом Ленина. О нем написал писатель А.Фадеев на страницах журнала «Огонёк» очерк «Командир полка» в 1942 году.
В сентябре 1941 года мама моя, Мустафина Ф.Ш., выезжает из Ленинграда с сыном Рафаэлем (впоследствии известный писатель-публицист Р. Мустафин) на родину мужа в Оренбургскую область и добирается туда в течение трёх месяцев. Доехали до станции Абдулино Оренбургской области и там 29 декабря 1941 года я и родилась. Мама рассказывала, что сняла с себя юбку, разорвала её и завернула меня. Зима была суровая, и, укутав новорожденную внучку в тулуп, дедушка (отец моего папы) увез нас на лошадях за 100 километров к себе в деревню Ново-Мусино Оренбургской области. Хотя расстояние, по теперешним меркам, не очень большое, но добирались очень долго, ежедневно ночуя в селах Оренбургской области. По дороге я простудилась, кроме того, подхватила коклюш. Довезли меня до дома смертельно больную. Лекарств, конечно, никаких не было, но каким-то чудом я выжила. Брату Рафаэлю было 10 лет, а в деревне не было русских школ, поэтому он поступил в 3 класс школы села Шарлык Оренбургской области. Еженедельно возвращался пешком за 25 километров домой, чтобы помыться в бане, и унести на неделю хлеб и картошку.
Однажды (это уже когда мне было лет 5-6), я услышала душераздирающий крик мамы. Она, обычно очень выдержанная, терпеливая, как все татарские женщины тех лет, рыдала так, что слышно было в соседних домах. Я выбежала во двор и сразу поняла причину маминых слез: брат стоял босиком, а ноги у него были пунцово-красные, так как лапти развалились от влаги (было начало марта). Но, несмотря на все трудности и лишения, он окончил школу с золотой медалью. А годы эти были действительно очень тяжелые: не было продуктов, корма для скотины, лекарств, одежды. Я думаю, что выжили мы благодаря травам и ягодам, которые собирали постоянно и ели с весны до зимы. Я помню, как иногда мама приносила «американский паек», его выдавали только семьям погибших. Однажды мне прислали «американское» шелковое платье. Я очень радовалась, а мама меня приструнила: «Чему ты радуешься, это выдали тебе за погибшего папу...». Мне было стыдно за свой поступок, тем не менее, я всегда донимала маму: «А почему у некоторых папа вернулся, а у нас - нет?»
Очень редко давали в сельсовете кукурузную муку (тоже, видимо, американский паек). Ели мы её «всухую», пригоршнями, не дожидаясь, пока что-то испекут: есть хотелось всегда. Сразу после ухода на фронт, папа часто писал письма, но наши письма не всегда доходили до него. Но, по словам мамы, он получил письмо, где брат ему писал «Папа, а Светлана уже умеет улыбаться». Он, узнав о том, что у него родилась дочь, прислал фотографию: «Любимой дочери Светлане от папы». Я часто смотрю на эту фотографию: меня умиляет заглавная буква в слове «дочери».
После Победы мама ездила в Ленинград, в надежде, что сохранилось кое-что из вещей в их с папой ленинградской квартире, но у соседей нашла только семейный альбом. Все было сожжено в дни блокады. Зато я сейчас имею бесценные фотографии довоенных лет из жизни родителей.
Брат Рафаэль, окончив среднюю школу, поступил в Казанский университет на филологический факультет. После его окончания приехал в Бавлы, где работал учителем в БСШ №1, а затем секретарем Бавлинского РК ВЛКСМ. В эти годы он нас перевез в Бавлы, и я стала учиться в БСШ №1, окончив, которую поступила в Елабужский педагогический институт. Около полувека проработала в школах города Бавлы, участвовала в работе съездов учителей Татарстана и России. Отдел образования и администрация района высоко оценили мой скромный труд, наградив значком «Отличник народного просвещения» и присвоив звание «Заслуженный учитель школы РСФСР».
С высоты своего полувекового педагогического опыта, я часто анализирую «воспитательный процесс» послевоенных лет. Кто же нас учил честности, преданности, доброте? Взрослые от зари до ночи работали на полях и фермах... Воспитывала нас вся обстановка тех лет: нищета, сиротство и исключительная доброта, сердечность, беззаветная преданность Родине простых, малограмотных людей, окружающих нас.
