Сергей Григорьевич родился 2 июля 1908 г. в д.Тоскинеево Чебоксарского района Чувашской АССР в семье потомственных мастеров-шерстобитов. В 1910 г. отец был награждён золотой медалью на Всероссийской выставке сельскохозяйственных машин. В 1918 г. семья переехала в город Казань. В 1927 г. Сергей Григорьевич, окончив среднюю школу №14, поступил в автомобильную школу, которую окончил. С 1929 по 1939 гг. работал водителем на Казанском механическом заводе № 40, активно сотрудничал в заводской многотиражной газете. В 1939 г. окончил Казанский автодорожный техникум при НКВД. В 1939-1941 гг. преподавал специальные дисциплины в автомотоклубе при Комитете по делам физкультуры и спорта СНК ТАССР. В 1941 г. Ананьев С.Г. был мобилизован в РККА Сталинским РВК г.Казани. Участник Великой Отечественной войны. В составе 64-й отдельного противотанкового дивизиона 18-й Татарской стрелковой роты был направлен на фронт в качестве водителя. 1-го июля рота заняла оборону на Днепре, в 15 км. от г. Орша. Шли тяжёлые бои с фашистами. Рядовой дивизии Ананьев Сергей Григорьевич попал в плен. Трижды бежал из немецкого плена. Последний раз больной и обессиленный в 1942 году был пойман и угнан в Германию, в город Вурцен. Испытал страдания и муки фашистского плена. В апреле 1945 года освобожден американскими войсками. Дважды переходил линию фронта, пока не попал к своим частям в районе реки Мульди.
Пройдя проверку в НКВД, был направлен в 217-й гвардейский полк 80-й стрелковой дивизии водителем. После войны, больной, измученный, но не сломленный, вернулся на Родину. В 1945-1953 гг. занимался преподавательской деятельностью в Республиканском автоклубе в г.Казани.
В 1961 г. окончил Казанский сельскохозяйственный институт и работал ассистентом по специальности «Механизация процессов сельскохозяйственного производства» на кафедре тракторов и автомобилей до 1968 года. Награды: медаль «За оборону Ленинграда», юбилейные медали.
Из воспоминаний ветерана:
Великое слово
«Майор сверлил глазами по карте. Да, это река Мульда, самый центр Германии. Дальше на юго-запад в сорока километрах - небольшой городок Гримма.
По данным разведки там в оставленных немцами казармах, собрались военнопленные, бежавшие из лагерей во время бомбёжек. Семь тысяч русских, поляков, болгар, сербов, французов ждут решения своей судьбы. Разведка донесла, что Гримма занята американскими войсками, и командование проводит усиленную
агитацию среди военнопленных. Война кончится не скоро. Всем желающим можно остаться здесь. Вы получите работу, квартиры, право жениться. Получите землю и скот. Русским можно вернуться на Родину, но путь домой только через
Америку.
Майору было известно, что очень немногие согласились на эти предложения.Основная масса этих измученных людей, потерявших всякую надежду на возвращение - ждала. Вот в этот лагерь был направлен майор. Он напряжённо думал. Вчера командующий сказал, что основная трудность задания не в преодолении плацдарма, где нет наших войск, а в могуществе слов, которые должны определить истинное положение военнопленных. Поэтому в тыл к врагу направляется не разведчик, а сотрудник армейской газеты, кандидат философских наук. И майор понимал это. Он знал, что люди, к которым он едет, возбуждены, насторожены, что кроме слова он не вправе применить никакого оружия, что речь должна быть краткой, ясной, не допускающей двоякого понимания или неоправданных обещаний, что толпа интернациональна и больше половины людей не поймут русскую речь. Не поймут и все остальные. «Есть такие слова, - думал майор, - которые надо беречь, как праздничный костюм. Иначе от частого употребления они теряют свою свежесть, своё истинное значение. Они становятся морально изношенными».
В смотровой щели показались красные черепицы крыш, серые стены домов и апрельская зелень деревьев. Упругая скорость танка и его мерное раскачивание успокоили нервы. Танк входил в Гримму. На огромном плацу, выложенном брус ковым камнем, ещё с рассвета шумела многотысячная толпа. На крышах казарм, на стенах и около ворот тёмными силуэтами маячили американские часовые. Бес-покойны и возбуждены были люди. Разговор и выкрики на разных языках, жесты -там, где не помогали слова, но ни шуток, ни смеха.
И вдруг какая-то непреодолимая сила заставила всё затихнуть. Всходило солнце. Его не было видно за крышами зданий, но восход чувствовался повсюду: заблестели глазницы окон верхних этажей, стены казарм стали кроваво-красными, часовые превратились в вооружённых чудовищ. И кто-то неведомый, ловкий и хитрый воспользовался этой тишиной.
Братья! Чего вы ждёте? Вот придёт русский танк. Наговорят вам кучу обещаний, переманят на свою сторону, а там Сибирь, каторга, шахты, многим виселица...
- Это тебе виселица, предатель!
- Братья! Будьте благоразумны. Россия прокляла вас. Вы изменники Родины. Вашим семьям - позор и ссылка. Не поддавайтесь красной агитации. Забудьте свои имена и фамилии. Идите с нами. Перед вами свобода, жизнь, труд, счастье.
Тяжелые железные ворота казармы медленно раскрылись, и часовые ушли. За воротами голубело чистое небо: молодая зелень полей, уходящая полоска шоссе, обсаженная яблонями, неудержимо тянули к себе. Сделай шаг - и ты на свободе. На решётку ворот, цепляясь исхудавшими пальцами, еле взобрался худой и лохматый человек:
-Не верьте ему, изменнику. Я сам сибиряк и для меня нет краше земли на свете, чем Сибирь
Возник гул мотора и лязганье гусениц. Толпа замерла. В ворота осторожно входил танк с красными звёздами на бортах с зачехлённым стволом пушки и открытыми люками. Танк встал, и слышно было, как потрескивают остывающие выхлопные трубы. На броню вышел майор в новой армейской форме. Он сделал шаг вперёд, протянул руку и сказал одно только слово: «Товарищи!». Огромной серой волной вся толпа упала на колени.
В этом единственном слове было всё - и возвращённая Родина, вновь обретённая семья, право борьбы с ненавистным врагом, ожидание труда, жизни. Это слово было понятно всем - итальянцам, французам, сербам. Даже американские часовые поняли его и сняли руки с автоматов.
- Встаньте, товарищи. Я передам Родине ваше спасибо. Родина ждёт вас. Ваши жёны и дети, матери и отцы, ваши братья и сёстры передают вам свои сердечные слова. И они ждут вас
Я остаюсь с вами. Здравствуйте, товарищи!» и майор сошёл с танка в толпу».
