Письмо В.В. Дормидонтова матери Е.Д. Дормидонтовой. 28 марта 1944 года
Мама, здравствуй! Несколько дней тому назад получил твоё письмо. Большое за него тебе спасибо. Последнее время у меня было очень тяжёлое настроение, все вы меня забыли. Настолько редко получаешь письма, что кажется и нет у меня ни матери, ни жены. Работать мне приходится много, но все же и свободного времени хоть отбавляй, есть когда подумать и погрустить.
На улице начало весны, днём сильно припекает солнце, а ночью довольно сильные морозы. Жду скорого тепла. Ведь сегодня уже 28 марта. Эта весна мне приносит много разочарований. Я так был уверен, что с весной наконец кончится эта война и можно будет свободно, спокойно вздохнуть весенним воздухом, не прислушиваясь к гудению снарядов.
Я, мама, очень устал от этого прислушивания. Жду, что нас в скором времени отведут в тыл на отдых. Об этом у нас поговаривают, но только мало надежды на это. Недавно ходил сниматься для парт. документов, может быть, будут лишние фото, тогда пришлю вам. Вот и вся моя жизнь. Конечно, можно было бы очень много рассказать тебе о каждой минуте своей жизни, но этого, пожалуй, не выдержит никакая бумага.
Ну, а как вы живете? Ты пишешь, что наш малыш стал теперь более весёлым и резвым. Это меня очень радует. Хочется его поскорее увидеть здоровым и крепким, милым. У моего товарища Давыдова растет тоже сынишка, он ровесник нашему Вовику, ему часто пишет жинка письма и описывает в них выходки этого малого, и мне становится завидно, у него растёт крепкий, здоровый сын.
Нашему Вовику много пришлось перенести, несмотря на свой малый возраст. Надеюсь, что теперь он будет крепчать. Организм у него должен быть хорошим, и я, и Тоня ведь здоровые и выносливые люди. Мама, я очень рад, что Клаве удалось приехать в Москву. Как она выглядит? Что намеревается делать? Ты пишешь, что она приехала по болезни на излечение, совсем ли она снята с военного учета? Как она смотрит на то, что нет от Германа писем? Все эти вопросы меня очень интересуют. Я очень люблю Клаву и считаю, что для Германа – это клад. Я не знаю её точного адреса и поэтому, когда увидишь её, то передай от меня ей привет и проси не забывать меня. Мне очень дороги её письма. Вот и всё, о чем я хотел поговорить с тобой. Надеюсь, всё же, когда-нибудь поговорить не на бумаге, а с глазу на глаз. С нетерпением жду это время. Ну, а пока, моя дорогая старушка, желаю тебе здоровья и сил для того, чтобы дождаться счастливого времени.
Всего хорошего. Целую. Твой В. Домидонтов.
Посылаю свою фотокарточку. Только что её получил.
В.В. ДормидонтовныңәнисеЕ.Д. Дормидонтовага хаты. 1944 елның 28 марты
Автор берничә көн элек әнисеннән хат алуын яза. Соңгы вакытта үзен онытуларына үпкәли. Эше күп булуга карамастан, ял вакытлары да җитәрлек. Бу елгы яз авторга бары тик моңсулыклар гына алып килә. Авторның сугыш бетү һәм күкрәк тутырып саф, тыныч һава сулау турындагы хыяллары тормышка ашмый.
Автор һәрвакыт туп шартлауларына, пуля сызгыруы тавышына колак салудан арган. Барысы да тиздән тылга, ялга чыгаруларына өметләнәләр. Күптән түгел партия документлары өчен фотога төшкән, әгәр артыгы калса якыннарына җибәрергә, сугыш кырында уздырган һәр минуты турында туганнарына сөйләргә тели.
Ничек яшәүләре белән кызыксына, улының бераз терелеп китүенә куана. Иптәше Давыдовның да шул яшьтәге малае үсә. Аның хатыны улларының шаянлыгын бик еш яза. Автор үзенең улының кечкенә булуына карамастан, авырлыклар кичерүенә, шул сәбәпле зәгыйфь булуына борчыла. Тиздән ныгуына өметләнә. Клаваның Мәскәүгә кайта алуына шатлана. Аның алдагы планнары, дәваланырга кайту сәбәпле, хәрби учеттан төшү-төшмәве белән кызыксына. Германның хаты булмавы сәбәбенә аның фикерен белергә тели. Үзенең адресын бирүләрен үтенә. Тиздән күрешеп күзгә-күз карашып сөйләшергә ышанычын белдерә.
Хат белән үзенең фотосурәтен җибәрә.
