АЛЕКСАНДРОВА ЛИДИЯ КРОНИДОВНА
- Родилась я в самый разгар войны на Сахалине в феврале 1943 года в семье военнослужащего Кронида Яковлевича Мардимасова и Марии Гурьяновны. Мои родители оказались на Сахалине в связи с эвакуацией Харьковского лётного училища, который закончил мой папа и имел специальность штурмана на военных самолетах. Военная часть располагалась на аэродроме недалеко от села Кировского, Кировского района (Средний Сахалин).
Семьи, их было несколько, жили здесь же в небольшом здании, где не было практически никаких удобств (топили печи дровами, кровать тоже была «роскошью»). Там я родилась. По рассказам мамы – чтобы завернуть ребёнка было куда - собирали простыни, полотенца и т.д. Соседи-женщины умельцы - соорудили даже кроватку.
За поллитром молока мама ходила через таежный лес 4 км: почти бегом, оставляя меня практически одну. И опять-таки, по рассказам мамы, в первый год своей жизни мне дважды приходилось быть на грани смерти: один раз я чуть не замерзла, второй раз - получила воспаление лёгких. Папа в это время был на границе с Японией.
К концу 1944 года папа тяжело заболел, у него обнаружили множественные язвы желудка и 12-перстной кишки. Через некоторое время врач решил отправить его на Большую землю, и папу комиссовали по состоянию здоровья.
Решили ехать в Башкирию, где тогда жила моя бабушка и родная сестра моей мамы, в г. Белебей. По каким-то обстоятельствам мы не попали на пароход, который должен был довезти нас до г. Николаевск на реке Амур, и пришлось добираться другими видами транспорта. Позже выяснилось, что пароход разбомбили. Так нам удалось избежать гибели. Семья наша добралась до Белебея, жить было негде, пришлось снять квартирку, она была немного лучше сарая. Больной папа и маленькая я нуждались хоть в каком-то диетическом питании. Родители приняли решение купить корову, и это был какой-то выход. Мне было около двух лет, но я помню эту корову с большой мордой и рогами. А вот май 1945 года я помню криками и слезами, окружающих меня людей. В ноябре 1945 года у меня родился братик Юрий.
К хозяйке, где мы жили, приехала родственница с детьми, и она нас попросила найти другое жильё. Было очень трудно, но нас опять приютили. Кушать было особо тоже нечего, папе выдавали карточки, вот наша семья питалась продуктами по карточкам.
Время шло, я подрастала, помогала маме, смотрела за братишкой и готовилась к школе. В 1948 году у нас в семье снова случилось прибавление - родилась сестрёнка Татьяна. Через 1,5 года после рождения третьего ребёнка государственные власти решили дать нам хоть какое-то жильё: комнату в пристрое - 14 кв.м. Дом располагался на самом краю города среди частного сектора рядом с птицекомбинатом, дальше были дома офицерского состава (в Белебее стояла военная часть).
В 1950 году я пошла в школу, она была в центре города, в 4 км от нашего дома. Целых 7 лет я ходила в школу пешком, часто пряталась за спины солдат военного караула (их было обычно 3 человека), которые дежурили и охраняли дома офицерского состава. К этому времени у нас в семье было уже четверо детей. Нам не хватало места в такой маленькой комнате, уже был ещё один школьник и мы с братом уроки учили по очереди. Спали тоже кто где. Папа сделал полати между печкой и стенкой: мы, старшие - спали там, а младшие, кто на сундуке, кто с родителями рядом на стульях. Подрастал третий школьник и мама, как многодетная мать, пошла к городским властям, чтобы назначили комиссию по улучшению жилищных условий. Вопрос долго был открытым и не решался. Послевоенные годы были очень тяжелыми во всех сферах.
В моем классе было, наверное, 50% детей из детского дома, он и сейчас в Белебее сохранился. Я вспоминаю такой случай. Мама всегда мне в школу давала кусочек хлеба, намазанный маргарином, и чуть посыпанный сахаром (ведь я утром рано уходила из дома и приходила после обеда), я этот кусочек достала и стала кушать, но тут подбежала девочка из детского дома, вырвала у меня его и тут же съела. Потом я кушала уже где-нибудь в темном уголочке свой кусочек хлеба.
Хочу отметить, что в классе все мы были дружны, слушались учителей, занимались общественными делами. Я ходила на занятия в танцевальный кружок в дом пионеров. Когда я училась в 7 классе, меня выбрали вожатой в 4-й класс. После окончания семилетней школы мои родители перевели меня в Бавлинскую среднюю школу №1, им очень хотелось, чтобы я продолжала учиться и, быть может, поступила в институт. В школе я училась на «4» и «5» и в аттестате зрелости у меня не было троек.
После продолжительной болезни папа тоже начал работал в школе - преподавал военное дело и пение.
Наконец-то, после долгого времени хождения мамы по разным инстанциям города, нам выделили квартиру в муниципальном доме на два хозяина (типа финского дома), и в канун окончания восьмого класса мы переехали туда. Радости не было границ. В этом доме мы прожили все годы: родители до конца своей жизни, а мы - дети, пока не обрели самостоятельность.
После окончания школы я поступила в Уфимский нефтяной институт на горный факультет. Семье помогать мне в учебе практически нечем было, а институт УФНИ имел общежитие, и самую высокую стипендию среди вузов. Я вспоминаю слезы матери, когда она нашла несколько почтовых уведомлений на отправление мне 7 рублей денег: она объясняла мне, что хотела посылать 10 рублей, но 3 рубля оставляла на хлеб.
Скромно жить и учиться помогали обстоятельства. В то время студенты обучались без отрыва от производства по экспериментальной правительственной программе. И студенты нашего факультета попали в г. Октябрський БАССР. Жили мы в рабочем общежитии, день работали, а вечером учились в вечернем филиале института. Первые несколько месяцев я работала учеником оператора добычи нефти на нефтепромысле №5 нефтепромыслового управления «Туймазанефть». Затем оператором добычи нефти второго разряда. Небольшие заработанные деньги, я потратила на одежду, прежде всего: пальто, обувь и т.д. После полутора лет пребывания в г. Октябрьском, наша группа вернулась для продолжения учебы в г. Уфа. При скромном достатке, студенческие годы были веселыми и незабываемыми.
На нашем факультете училась группа ребят - будущих горных инженеров (в основном, они были все после армии) и среди них я встретила свою судьбу - Михаила Николаевича Александрова из Татарии - Азнакаевский район, д. Холмовка. Мы поженились. В 1963 году у нас родилась дочь Ирина, но с помощью родных и близких я не оставляла учебу и окончила институт по специальности инженер-экономист. В 1968 году у нас родился сын - Александр. Муж окончил институт на 2 года раньше меня. По направлению начал работать в производственном объединении «Татнефть» в г.Альметьевск. Сюда же, вслед за мужем, приехала и я. Работала в разных структурных подразделениях «Татнефти»: в нефтепромысловом управлении «Альметьевнефть», в ЦНИЛ объединения «Татнефть», в кустовом информационно-вычислительном центре «Татнефть», в Бугульминском управлении буровых работ треста «Татнефтегазразведка» по строительству скважин в Западной Сибири - работала начальником планового отдела. В этой же должности - в Азнакаевском управлении по повышению нефтеотдачи пластов и капитальному ремонту скважин.
С 1982 по 1991 годы работала в Бавлинском управлении буровых работ. В связи с назначением мужа в загранкомандировку в Индию поехала вместе с ним и находилась там с февраля 1991 года по май 1996 года. На протяжении всей моей трудовой деятельности в объединении «Татнефть» (проработала 25 лет) многократно награждалась почетными грамотами, благодарностями, получила звание «Ветеран труда».
