Я, Эйсман Инна Ивановна, родилась 2 октября 1936 года в г. Ленинграде.
До марта 1942 года наша семья проживала в г. Ленинграде по адресу: Васильевский остров, 18-я линия, д. 15, кв. 21.
В день, когда началась война, мне еще не было полных пяти лет. Но все ужасы того времени запомнились на всю жизнь.
Холод, голод, смерти. В феврале 1942 года умирает моя младшая сестра из-за воспаления легких. Папа, имея очень плохое зрение, был оставлен на заводе № 4 имени М.И. Калинина. Он доставлял спецгрузы на полигоны. Поезда меняли маршруты, их часто бомбили, а мы подолгу ждали возвращения папы из командировок и очень переживали. Вскоре из-за голода он стал отекать, распухли ноги и он слег. Город так часто бомбили, что мы не успевали дойти до квартиры и открывать ее, как снова объявлялась воздушная тревога. Нужно было снова спускаться в бомбоубежище, где все уже сидели на полу, и само бомбоубежище трясло при каждом ударе с воздуха. Дети плакали, многие не выдерживали и их уносили на носилках. Особенно было страшно и запомнилось навсегда, когда разбомбили сахарные склады – зарево было на все небо над городом. Даже в окно смотреть было страшно. Потом те, кто был еще в силе, ходили на то место, где был пожар и сгребали сгоревший сахар. Моей маме приходилось с вечера занимать очередь за хлебом. Хлеба привозили мало, и поэтому хватало не всем. Люди из очереди прятались в подворотнях, так как бомбежки были очень часты. Где мама брала силы все это переносить, с отеками на ногах, до сих пор не пойму.
Были и диверсии. Так, в макароны, которые в первое время выдавали по карточкам, какие-то вредители набивали очень мелкие стекла. Я успела их почувствовать уже во рту, и тем самым спасла всю семью от смерти.
В квартире все перебрались в одну комнату, где стояла маленькая железная печка, которую топили всем тем, что горело. Электричества не было, ходили с лучинками и, видимо, от них однажды загорелось одеяло, которым была занавешена дверь в другую комнату, чтобы было теплее. Так вот, я ночью стала кашлять от дыма и тем самым разбудила всех своих. А жила я с мамой, папой, бабушкой и старшим братом Виктором. Нас, детей, хотели эвакуировать еще раньше – в 1942 году. Но мама как чувствовала, и не отпустила нас, хотя и готовила сначала – метила белье и т.д. Потом стало известно, что эшелон, в котором уехали дети, разбомбили и все дети погибли. Мы же уехали все вместе (правда, папу везли уже на санях) в марте 1942 года по замерзшей Ладоге. Это наша «Дорога жизни». Машина – грузовик ехала через Ладогу под бомбами, буксуя в растаявшем местами снегу. Было очень холодно, дул сильный ветер. Меня, как самую маленькую, водитель грузовика пожалел и взял к себе в кабину. Так мы добрались до пункта, где собрали всех, кто эвакуировался, и выдали пайки. Затем нас погрузили в товарные вагоны, где были полки, и посередине вагона стояла железная печка. Вагон был полон людьми, которые лежали и сидели прямо на полу. Люди настолько хотели есть, что стали из муки и воды (нам выдали муку в пайках) печь лепешки – клали их по краям этой железной печурки. А наутро я видела, как на носилках из вагона выносили мертвых людей, которые наелись этого сырого теста и получили заворот кишок.
По дороге в Казань, а мы ехали очень долго из-за частой бомбежки, приходилось прятаться под вагонами, а ноги были опухшие, плохо слушались. По дороге у нас умерла бабушка, и ее тоже сняли с вагона какие-то санитары.
После всех этих мытарств мы, наконец, приехали в город Казань. Все мы были грязные, появились вши. Меня остригли наголо, хотя у парикмахера не поднималась рука убрать мои роскошные волосы.
Сначала нас разместили в общежитии завода, с которым мы приехали, и который уже частично работал в Казани – это п/я 144. Тут тоже не обошлось без больших мытарств, так как у нас ничего с собой не было из вещей. Был один небольшой чемодан, все остальное осталось в Ленинграде, да и сил тоже уже не было.
Так с конца марта 1942 года город Казань стал вторым нашим родным городом, моей судьбой. В Казани я училась в школе № 86 (семилетка), затем в 1954 году в школе №20 - она находилась в «Школьном переулке». Закончила успешно, хотя жили мы в ужасных условиях – в комнате, которая раньше была конюшней, без удобств, где в дождливую погоду протекал потолок, и мы выносили по 12 ведер воды вместе с землей и крысами. В этом же 1954 году я поступила в Казанский финансово-экономический институт, который так же успешно закончила в 1958 году, а со 2 ноября 1959 года стала работать на заводе Матмаш, ставшем затем заводом ЭВМ. Здесь я проработала 40 лет.
Начинала я с должности старшего бухгалтера ОКСа (отдел капитального строительства). Завод строился, разрастался, все корпуса были построены при мне. Руководил тогда нашим отделом замечательный человек – Кулинченко – зам. директора по капитальному строительству. Ведущим инженером ОКСа была Саттарова Р. Я. Работали мы очень дружно. Основным подрядчиком был тогда СМУ-10. А через несколько лет меня пригласили работать в главную бухгалтерию завода, где главным бухгалтером был Абдулин А. Г. Я стала работать в производственной группе бухгалтерии, а через некоторое время стала руководителем этой группы, в состав которой входило 12 человек. Коллектив наш работал очень дружно и слаженно. Мы занимались определением выпуска и себестоимости основной продукции и ее реализации. От нас зависела и прибыль завода. Нам помогало в этом тесное сотрудничество с Планово-экономическим отделом.
За хорошую работу нашей группе часто присуждались первые места. Сейчас уже все сотрудники вышли на пенсию, но мы и сейчас не теряем связи друг с другом, делимся своими радостями и бедами. Когда мне приходилось довольно часто замещать зам-главного бухгалтера, я своим сотрудникам часто рассказывала о своем городе Ленинграде, как я оказалась в Казани, что при этом пришлось пережить и как я встретила день Победы.
А встретила я его, живя на улице Ново-Песочной. Ликовали всем двором, а двор у нас был большой и в основном там жили очень добрые и простые люди из деревень.
В 1962 году 2 июня судьба подарила мне хорошего и внимательного мужа – Эйсмана Владимира Александровича. Он работал начальником цеха на Казанском компрессорном заводе.
Мы с ним прожили 44 года. В 2006 году он умер от тяжелой болезни (рак). Я до сих пор не могу его забыть. У нас с ним есть сын, которому сейчас уже 50 лет. Сын наш – умница, закончил физико-математическую школу № 131 с золотой медалью, а потом и Казанский Госуниверситет с отличием, факультет экономической кибернетики. Сейчас мы с сыном и его семьей живем близко друг от друга – на одной улице Волкова. У меня растут два замечательных внука – Петр, ему 21 год, и Владимир – 10 лет. Очень хорошие мальчики. Один очень похож на деда (моего мужа), а второй – копия я.
За свой труд на заводе я имею награды: «Ветеран труда», «Почетный ветеран завода», знаки «Жителя блокадного Ленинграда» и «Ветерана Великой Отечественной войны», медали – «55 лет Победы», «60 лет Победы», «300 лет Санкт-Петербургу», «1000 лет Казани», «60 лет снятия блокады», бронзовую медаль ВДНХ.
За хорошую работу мне объявляли благодарности и вручали Грамоты, премии, подарки.
И.И. Эйсман (Кораблева).
