ЮНГА СЕВЕРНОГО ФЛОТА
Гильфанов Равиль Сулейманович участник «Великой Отечественной войны 1941 – 1945 гг.» с 1944 года.
«В 1943 году мне было 14 лет, я учился в 6-м классе. В связи с трудной жизнью, мне пришлось бросить школу, и я пошел работать на военный завод № 708, эвакуированный из Ленинграда (ныне
Казанский электротехнический завод). Я стал получать зарплату, где-то в районе 600-800 рублей, и мне выдали продуктовую карточку рабочего оборонного завода, по которой я получал уже хлеба 800 гр. в день. На не оборонных организациях работникам давали по 400 гр. хлеба.
В середине 1944 года мне стало известно, что идет набор в Соловецкую школу юнг ВМФ,после окончания которой пошлют на фронт. Для поколения мальчишек войны, мечта стать моряком и попасть на фронт, стала реальной.
Для поступления в школу юнг нужна была рекомендация комсомольской организации и согласие родителей, а для меня и увольнение с завода. С завода увольнять меня отказались,мама согласия на поступление в школу юнг не дала, комсомольская организация рекомендацию дала. Мне пришлось поступать без увольнения с завода - сбежал, и без согласия мамы. Набор в школу юнг производился через военкоматы. Я написал заявление и сдал документы в комиссию военкомата. На моем заявлении согласие мамы было подделано. В начале августа сообщили место и дату сбора. В этот день я на работу не пошел, и когда мама ушла, собрал кое-какие вещи, написал маме записку, чтобы она меня простила, объяснил ей, что мне нужно на фронт.
Нас отправили на поезде 150 человек пацанов до Архангельска, а затем на пароходе до Соловецкого острова. По прибытию, нас разбили по учебным группам и поселили в землянках с 2-х ярусными нарами. В землянке ни воды, ни туалета – ничего нет, только буржуйка на всю землянку. По утрам, когда просыпались, портянки были смерзшиеся, их приходилось колотить об пол и размягчать.
Я попал в группу, в которой готовили мотористов торпедных катеров. Вначале были занятия общеобразовательные, а затем конкретно по специальности моториста и электрика. Когда мы пришли на флот, то уровень наших знаний был выше, чем у служивших матросов, они совсем не знали теории. Во время учебы, после прохождения боевой подготовки, в начале 1945 года мы приняли присягу и дали клятву на верность Родине. 2 -3 раза нас подключали по тревоге к местному гарнизону для участия в боевых операциях по противодействию высадке десантов на остров.
Об окончании войны я узнал под утро 10 мая, когда стоял на посту по охране склада. Услышал редкие выстрелы, было непонятно что это, но автомат снял с плеча и взял на изготовку. Когда пришла смена караула, старшина мне сказал, что закончилась война.
В августе 1945 года мы закончили учебу. Я получил удостоверение юнги – моториста торпедного катера. Нас распределили по всем флотам, я был направлен на Балтийский Флот в 1-ю Краснознаменную бригаду торпедных катеров, которые базировались в г. Балтийск, у немцев эта база называлась Пиллау. Меня назначили юнгой на торпедный катер типа «Элко», полученный по Ленд – лизу от американцев. По сравнению с нашими торпедными катером Г - 5, ОД – 200, «Комсомолец», на которых я понемногу служил, это были более мощные и комфортные катера. Они имели вооружение – 2 торпеды, расположенные по бортам, 2 спаренных 12 мм пулемета и 2 пушки 45 мм на носу и на корме. Мой боевой пост был в моторном отсеке, размером примерно30 м кв., где были установлены три 12-и цилиндровых двигателя внутреннего сгорания типа «Паккард» и один вспомогательный двигатель.
Представьте, когда работали двигатели – шум в отсеке был невероятный, т. к. 36 цилиндров. После возвращения из морского похода, мы, мотористы 2 дня не могли разговаривать, никто ничего не слышал. С возрастом это сказалось на моем слухе, сейчас я слышу только при помощи слухового аппарата.
Вскоре наш торпедный катер был придан специальной группе кораблей, созданной для перехвата бегущих по морю бывших немецких солдат из Прибалтики и Западной Украины и др. мест. Наша задача была не пропустить их в СССР, они оказывали упорное сопротивление. Это были настоящие боевые стычки, которые продолжались до конца 1947 года. В 1947 году, когда мне исполнилось 18 лет, мне присвоили звание матроса, т.е. я уже перестал быть юнгой.
Началась срочная служба, которая продолжалась до 1952 года. Служить на торпедном катере было очень трудно, были особые условия службы в море. Когда катер шел в море при волне – это как телега едет на большой скорости по булыжной дороге и так иногда по 10 и более часов. После возвращения на базу все выглядели потемневшими и осунувшимися. Я не говорю, что мы испытывали при большой волне (зыби) и шторме. Эти сложности торпедникам компенсировались дополнительными пайками, так называемый ходовой паек. Это 100 гр. Плитка шоколада, сыр, масло, сгущенка, консервы и др. Это за первые 2 часа нахождения в море. За следующие 4 часа в море выдавался еще один такой ходовой паек, и если поход продолжался еще 6 часов, то выдавался 3-й ходовой паек.
В 1952 году истек срок моей службы на флоте (5 лет срочной службы), я был демобилизован и приехал домой в Казань.» Записано в 2015 г.
Работал на «Казанском электротехническом заводе» 1943 – 1944 гг., 1957 -2002 гг. Главный инженер
Награды: ордена - «Отечественной войны II степени», «Знак Почета»; медали – медаль ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени, «Ветеран труда», «Ушакова», «За оборону
Заполярья» и др. Почетное звание – «Лауреат Государственной премии СССР».
Материал из книги «Солдаты победы!» Воспоминания работников завода – участников Великой Отечественной войны 1941-1945 гг, КЭТЗ, Казань, 2020