...На работу в Германию их увозили прямо с собрания, на которое полицаи согнали всю молодежь от 15 до 18 лет в белорусском хуторе Котовка в один из летних дней 1942 года. Была там и 17-летняя Юлия, тогда Пунинская. С подругой Соней они смогли убежать и спрятаться в доме, наивно полагая, что это спасет от угона на чужбину. Но девчонок всё-таки нашли, связали по рукам и ногам и вместе со всеми отвезли в Круглянский район. Затем под присмотром немецких солдат их отправили в город Борисов, куда подвозили все новые партии молодежи. Примерно неделю продержали за колючей проволокой, в специально отстроенных бараках, а затем посадили в эшелоны и повезли уже в Германию. Юлия Пунинская вместе с двадцатью другими девушками попала в город Лигнице на деревообрабатывающий завод. Там они обрабатывали брёвна под присмотром надсмотрщиков.
Часто брёвна браковали специально. Если об этом узнавали надсмотрщики, то сильно ругали и не давали еду по несколько дней. А кормили так: 100-150 граммов черного хлеба, замешанного с опилками, небольшая чашка каши из картошки и брюквы, несладкий чай. И так каждый день по три раза. Общались через переводчиков. В один из дней начала мая 1945 года стали слышны взрывы. Догадывались, что это «наши» бомбят. А однажды ночью охранники стали выгонять из бараков, подумали, что ведут расстреливать. Стали прощаться друг с другом, плакать, но вдруг услышали на ломаном русском: «Рус, беги в лес!» Повторять второй раз не пришлось: все быстро разбежались. В лесу просидели три дня. А потом парни пошли разузнать, что же происходит в городе, и принесли весть о том, что он уже занят советскими войсками. Конечно, радости тогда не было предела. Добрались до коменданта города, рассказали про себя. Устроились работать санитарками в госпиталь, платили зарплату, дали жилье: в комнатах пустующих немецких квартир жили по 5-6 человек. Затем Юлия работала на кухне. Как-то вышли с подругой прогуляться по городу и встретили двух солдат. Познакомились, один из них назвался Мурзабаем. Поговорили немного и разошлись. На следующий день опять встретились, случайно, ведь о встрече не договаривались. Мурзабай пригласил Юлию в кино, где солдатам показывали художественные фильмы.
Через какое-то время поняли, что любят друг друга и хотят быть вместе. Пришел срок, и Мурзабая Мурзакаева демобилизовали, собрались уезжать, а Юлию не отпускают с работы. Тогда к родителям в Белоруссию он уехал один ( родственники остались живы, хотя и натерпелись, конечно, за годы войны, ведь Белоруссия была оккупирована немцами). Мурзабай каждый день приходил на станцию «Славная», ждал Юлию. Она смогла приехать лишь через полтора месяца.
Начали жить в Котовке, затем в Толочино. А потом позвал жить в Бавлы старший брат мужа, который работал бурильщиком. Он писал, что в нефтянке можно хорошо зарабатывать.
Так, в начале 1950-х годов, Мурзакаевы и оказались в Бавлах. К тому времени у них уже было трое детей. Здесь родился еще один сын. Устроились работать в НГДУ, оттуда и на пенсию ушли. Нефтяниками стали и трое сыновей, и их дети. Сложилась целая династия.
От германского правительства Юлия Ивановна получила 76 тысяч рублей компенсации, как узница фашистского лагеря.
Юлия Ивановна ветеран труда, имеет юбилейные медали.
(Из фондов краеведческого музея, газета "Слава труду" №151 (9539) от 31.12.2010 года)
