ОН ПРОРЫВАЛ БЛОКАДУ ЛЕНИНГРАДА
Назаров Александр Семенович участник «Великой Отечественной войны 1941 – 1945 гг.» с 1943 года.
Назаров А. С., в восемнадцать мальчишеских лет, с оружием в руках защищал Ленинград и участвовал в прорыве блокады.
О его нелегкой солдатской судьбе хочется рассказать подробней.
Родился он 15 сентября 1924 года в селе Нижний Услон Верхне-Услонского района ТАССР в крестьянской семье. Было в доме пятеро детей, из которых он один парень, остальные трое старших, а самая младшая - сестры. Младшая сестра Клавдия, до сих пор живет в Н-Услоне в старом, но еще в крепком отчем доме. А отец, Семен Петрович, долго болел и умер в 1935 году, когда не было ему и сорока.
- А места у нас благодатные, с грустью говорит Александр Семенович. Старожилы Казани знают Н-Услон как лучшие дачные места. Пожалуй, в селе ни одного дома без дачников летом не оставалось. Н-Услон - край яблоневых садов. Сады тогда никто не огораживал: приходи, ешь яблоки сколько душа захочет, только ветки не ломай… А внизу, под бугром – Волга. В те далекие времена был тут небольшой затон, примитивный причал. Заходили баржи, буксиры на короткую стоянку или небольшой ремонт. Затон отгораживался от русла Волги песчаной косой. Песок – чистое селище, блестел на солнце до боли в глазах и манил, манил мальчишек… Что с них, мальчишек спросишь, переплывали через затон и целый день на косе, пока голод не прогонит домой. И росли ребята загорелые, ловкие, сильные. На всю жизнь остался в памяти этот райский уголок…
Но пришел 41-й год. Помрачнело все вокруг. Волга стала суровой. Плыли по ней теперь больше самоходки с зачехленными орудиями и танками, да с солдатами, примостившимися кто где… Сашка со своими друзьями смотрели с горы вниз на пароходы и баржи и обсуждали стратегические планы; на какой еще фронт плывут и прочее… В делах и заботах пролетел год.
20 сентября 1943 года призвали в Армию Сашу и его друзей Серегу, Витьку и его тезку Саньку…
- Уезжали вчетвером, говорит Александр Семенович, а домой вернулись двое: я да Витька…Витя. Тезка мой Саша и Серега – погибли.
- Помню, погрузили нас на станции Юдино в телячьи вагоны. От ребят узнали, что едем в Ленинград. По учебникам все знали о городе, где свершилась революция, а сейчас, выходит, едем защищать и город, и Революцию. Безусая братва ходила и говорила как-то иначе, не как дома. В сдержанности и деловитости угадывалась гордость, - их посылали в Ленинград. И каждый видел себя героем и освободителем города от блокады…
- Ехали быстро, на станциях долго не держали, едва успевали сбегать за кипятком. Проехали отмеченные войной город Калинин, Тихвин, Волхов, и когда начало смеркаться, остановились у Ладожского озера. - Первое что увидели, выпрыгнув из вагона – это лес. Кругом, куда не взглянешь: дубы, осины, березы, разукрашенные всевозможными красками. И сразу, чуть ли не в один голос: «… а верхушки-то будто косой скосили…» Верно, скошены не косой, а снарядным ураганом посекли вершины. И сюда война пришла, да только ее остановили на этих берегах.
- Приехали мы к Ладожскому озеру в начале октября 43-го, снега еще не было, но ночи выдались холодные. А костры? – Не только костры, но и курить было запрещено. Так бестолковой дремоте дождались рассвета, а затем, чтобы согреться, стали вспоминать ребячьи игры вроде чехарды. А потом придумали на месте новую. Брали консервную банку побольше, их много валялось, насыпали в неё песку, чтобы потяжелее была, нагибали подходящий ствол дерева и запускали банку в небо, как когда-то дальние предки били врагов камнями из пращей. Когда запуск был удачным, банка улетала далеко и скрывалась из глазу. Тут ребята смехом предсказывали предположения: в какого немца угодит улетевшая банка? Сходились на том, что
она угодит Гитлеру в лоб, чтоб сразу наповал.
- Смеялись, шутили и никто не думал, что ждет каждого завтра. Все были еще у себя дома: развязывали вещмешки, доставали домашние вареное, пареное, печеное… В дороге тоже своим домашним питались и в запасе у каждого кое –что оставалось. Никто еще зримо не представлял себе Ленинградской трагедии. С ней встретились на следующий день.
- Пришли корабли, и в утренней дымке началась посадка. Держались храбро. Призвали нас на флот, и каждый считал себя без пяти минут моряком… На полпути Ладога взбунтовалась, начался шторм в 5-6 баллов. Будущие моряки, держась за поручни клонили головы за борт широко открывая рот, другие лежали плашмя, и каждый переносил качку по-своему… А Вас тоже укачало? Нет, меня не коснулось, сам не знаю почему.
- Вдруг корабль застопорил ход, остановился, потом узнали: на винт намотался трос, а это опасно для корабельной машины и для винта. Корабельные водолазы несколько раз спускались в воду, но снять трос не смогли. Тогда капитан по радио вызвал судно технической помощи. Прибывшие через несколько часов спасатели срезали трос с винта и нас повезли дальше. Из-за этой задержки мы прибыли на место лишь утром следующего дня. На пристани узнали, что нашей разведкой обнаружен немецкий десант, только что высадившийся на Ладогу. Нам повезло. Встреча в пути с вражеским десантом для нас могла кончиться плохо. Было предположение, что немцы перехватили радиоразговор нашего капитана, по спецсвязи…
- Нам предстояло ехать в Ленинград. От пристани до ж.д. вокзала было не больше одного километра. И здесь, на всем пути от пристани до вокзала были следы войны: разрушенные и сгоревшие дома, иссеченные пулями и снарядными осколками пассажирские и товарные составы. На пристани и вокзале всюду люди, люди. Женщины и дети ожидали эвакуацию через Ладогу. Налеты вражеской авиации, десанты, сброшенные с воздуха мины мешали перевозкам и люди скапливались все больше и больше…Измученные постоянными обстрелами и бомбежками, изголодавшиеся до предела люди смотрели на нас с надеждой, а многие дети подошли вплотную и жадно рассматривали каждого. Может быть они искали среди нас своих братьев… Дети ничего не просили, только смотрели широко раскрытыми глазами и молчали. В молчаливых взглядах отражалась вся их детская мука, выпавшая на их долю… Новобранцы отворачивались или смущенно улыбались, глядя на ребят, терли глаза ладонями и вдруг, будто по команде, один за другим скинули с плеч вещмешки и стали раздавать детям и женщинам все, что осталось в мешках съестного. Через несколько минут прозвучала команда о построении. Я не слышал привычного «спасибо», я видел только благодарные глаза и куски хлеба, прижатые к груди. Так дети стояли и смотрели нам вслед, пока колонна не скрылась за поворотом.
- Колонна подошла к пассажирскому составу. Стекла выбиты, в каждом вагоне пулевые и осколочные пробоины. Шуршат сквозняки. Неуютно и тревожно стало почему-то. Но вот и Ленинград. В казармах Главного Военно - Морского Экипажа пробыли дней шесть. Офицеры экипажа обучили как владеть разным корабельным и сухопутным вооружением, читали лекции, объясняли обстановку на фронтах. Здесь же выдали морскую форму.
- Однажды ночью, нас подняли по тревоге, построили и повели к Неве. Там стоял военный корабль, чтобы отвезти нас в Кронштадт. Послышалась команда: «Справа, по одному, на корабль…заходи!».
В учениях и тренировках в Кронштадте пролетел месяц. После всех распределили по разным частям. И вышло так, что нас, четырех друзей разлучили. Каждый получил свое назначение, и мы больше не виделись. Вернулись с войны только двое. Двое погибли: тезка Саша и Сергей. Меня назначили в форт «Красноармейский» на артбатарею калибра 45 мм морских универсальных пушек. Хорошие это пушки. Могут стрелять и по «зениту» т.е. по самолетам, и по горизонту. Старшие матросы с гордостью говорили, что их командир батареи ст. лейтенант Пронин очень метко сбивал фашистские самолеты, за что удостоен звания «Героя Советского Союза».
Наш форт, один из многих, прикрывал Кронштадт и не давал вражеским кораблям и авиации обстреливать и бомбить его и стоящий у причалов флот. Днем и ночью шли бои, немцы рвались к Ленинграду, не считаясь с потерями, но пробиться так и не смогли. Море кипело от разрывов, каменные откосы форта гулко вторили разрывам бомб и снарядов, разбрасывая тучи пыли и каменных осколков… В часы затишья нам рассказывали историю появления фортов и самого Кронштадта, заслонившего собой город Ленина, о Петре Первом, который предугадал стратегическое значение Кронштадта на Балтике и необходимость создания кольца фортов…
- В первых числах января 1943 года из форта всех отправили на остров Лисий Нос, а оттуда снова в Ленинград. Там одели в пехотное обмундирование и отправили в Токсово для нового формирования. Тут-то мы поняли отовсюду собирают солдат и технику – значит предстоят большие бои, а может и прорыв блокады Ленинграда…
- Меня назначили в 564 минометный полк калибра 120 мм, который входил в отдельную 42 бригаду морской пехоты. Миномет тяжелый, и расчет наш состоял из пяти человек: командира, наводчика, заряжающего, подносчика и одного солдата в резерве. Ведь война, того гляди, кого- нибудь убьют… Из Токсово наш полк отправили в район Невской Дубровки. Сейчас на этом месте, у деревни Марьино, стоит памятник павшим в боях, названный «Невский пятачок», а тогда оно было местом ожесточенных боев. Позиция полка проходила вдоль леса. До нас здесь шел бой и убитых еще не успели похоронить. На почерневшем от пороховой копоти снегу лежали матросы… матросы… Через распахнутые бушлаты виднелись тельняшки на богатырской груди. У одного в руках застряла не брошенная граната – опередила вражеская пуля…
Под матросским натиском враг отступил, нам предстояло закрепить успех. Полковые минометы, сближаясь до пятисот метров били вдогонку, не давая немецко-фашистским захватчикам закрепляться, окопаться и прийти в себя. За трое суток полк продвинулся на восемьсот метров, и тут последняя команда сменить позиции и направиться в Синявские болота. Уже после я узнал, что именно между Синявскими и Шлиссельбургом было разорвано кольцо блокады, а тогда, день и ночь без передышки шли бои, бои. В бою под Невской Дубравой погиб командир нашей батареи опытный боец из старослужащих ст. сержант Семенов…
- Наступили холода, земля затвердела, насыпало много снега, окапываться стало трудней и трудней…
- Замерзло ли болото? Нет, в этом все дело."
Записал: В.С. Кирилюк,1984 г.
Награды: орден «Отечественной войны» II степени, медали.
Работал на «Казанском электротехническом заводе» 1971 – 1989 гг. ВОХР
Материал из книги «Солдаты победы!» Воспоминания работников завода – участников Великой Отечественной войны 1941-1945 гг, КЭТЗ, Казань, 2020
