В войну мы жили в Марийской АССР
Перед войной мы жили в Можайске. Папа работал на военной базе. Когда немцы подошли близко к Москве, и начались бомбежки, папа вырыл в горе нам окоп. Там мы и ночевали. Жили мы вшестером: бабушка, папа, мама, старшая сестра 15 лет, я окончила 5-й класс и трехлетний братишка.
Однажды прибежал папа взволнованный: база эвакуируется, уходит последний эшелон, срочно нужно собираться. Сборы были недолгими, удалось взять немногое, что успели. В теплушке ехали несколько семей, на остановках мужчины выбегали, чтобы купить что-нибудь поесть.
Высадили нас сначала в Дзержинске, недалеко от Нижнего Новгорода, который тогда сильно бомбили. Разбомбили там элеватор – запах хлеба был на всю округу. В Дзержинске мы прожили недолго, военную базу перевели в Марийскую АССР. Папа привез нас туда и определил на постой в крестьянскую избу в марийской деревне. А сам сразу ушел на фронт. Хозяйка, у которой мы жили, имела большое хозяйство: корову, поросенка, кур и т.д. Но нам от нее ничего не перепадало. Разве что, даст морковку с огорода.
Мама и сестра пошли работать на военную базу. Поселок базы находился в 5 км от села, да еще от поселка до базы было 5 км. Однажды мама, возвращаясь с работы, заблудилась и попала в метель. Спасло ее то, что она наткнулась на копну сена, забралась в нее и дождалась утра. Так и не замерзла. К нашей хозяйке подселили еще двух летчиков, которых возмутило ее отношение к нам: отец воюет на фронте, а дети сидят в холоде, голодные. Летчики стали питаться с нами, хотя хозяйка очень злилась, что их паек не достается ей. А нам стало жить полегче.
Большим подспорьем летом был сбор грибов и ягод, которые я потом продавала. Однажды мы пошли с бабушкой в лес за малиной, услышали взрывы, испуганно остановились. И вдруг увидели совсем близко медведя. Ох, и бежали же мы от него! Пока жили в деревне, летом ходили с бабушкой в колхоз на жатву.
Потом нам дали комнату-кухню в бараке в поселке Краснооктябрьский. Стало полегче: около барака раскопали огород– сажали картошку. Однажды, копая огород, я нашла какую-то красную штучку с ниткой. Мама сказала, чтобы я не трогала. Дождались сестру с работы. Она сказала, что если бы дернули за нитку, то не только нас, а и барака бы не осталось.
После двухлетнего перерыва я опять пошла учиться – в 6-й класс. А в летнее время работала на базе – разбирала немецкие патроны, которые поступали на базу. Надо было разложить отдельно простые и зажигательные патроны, а затем разбить их. Зажигательные были опасными – они, бывало, вспыхивали и обжигали. Так моя сестра повредила глаз. Крупные снаряды взрывали в лесу. Именно таких взрывов испугались и мы с бабушкой, и медведь. Патроны привозили в старых вагонах, что-то из них высыпалось. Ребята подбирали, клали в огонь и отбегали. От взрывов, случалось, и погибали, и становились инвалидами.
Попросила я у мамы козочку, она купила. К моим обязанностям прибавилась еще заготовка сена для козы. А еще на нас с бабушкой лежала заготовка дров, что тоже было нелегко. Как-то нам понравилось в лесу дерево, хотели его спилить, но у нас ничего не вышло – оказалось, это был дуб.
Одна «доброжелательница» написала папе на фронт нехорошие слова про маму. Прекратилась его переписка с ней, папа писал только мне. В августе 1945 г. папа демобилизовался и вернулся домой. Они разговаривали с мамой, а я сидела и думала, начнут ли они целоваться…
В 1946-ом я окончила 7 классов и поступила в оптико-механический техникум в Йошкар-Оле. Ходила пешком – 15 км. Наш барак стоял как раз на 15-ом км от города. Подруга по техникуму попала на практику в Дербышки на КОМЗ. Приехала восторженная: и поселок, и люди очень понравились. И я попросила направление в Казань. Приехала сюда в 1950-м году. 40 лет работала в 8-ом цехе сначала мастером, затем начальником БТК. В моей трудовой книжке много благодарностей, имею медали, являюсь «Заслуженным ветераном КОМЗа» и членом клуба «Ветеран».
